Когда «тюремщик» вкатил на тележке обед, она, как обычно, сидела в розовом кресле. Хотя бы одно хорошо — по его появлениям можно судить о времени суток.
Он поднял серебряную крышку и прошептал, вернее, проворковал:
— Куриный суп, Элли. Поешь, это успокаивает. Вот французский хлеб и зеленый салат. Вино.
Он махнул рукой на столик, который украсил свежей льняной скатертью, фарфоровой и хрустальной посудой, великолепным столовым серебром и свежей розой в серебряной вазе.
— Приятного аппетита, Элли. — Слова прозвучали чрезвычайно искренне.
Элли подумала: «Судя по всему, культурный, образованный человек». Она вспомнила одно из золотых жизненных правил бабушки — при любых обстоятельствах проявлять хорошие манеры. Физически этого культуриста одолеть невозможно, что верно, то верно. А как насчет психологической игры? Прикинуться покорной, вежливой, милой и посмотреть, что получится.
— Спасибо, — сказала она тихо. — Вы очень внимательны. Суп вкусно пахнет.
Бак прищурился и тонко улыбнулся под маской. Двадцать лет он дурил головы психиатрам, разгадать прием Элли ему не составило труда.
— Советую отведать его, это прибавит тебе сил. — Он вынул из кармана штопор и открыл вино.
— Почему вы так хорошо ко мне относитесь?
— А почему, как ты думаешь?
— На автостоянке вы меня ударили.
— Прости. У меня не было выбора. Ты бы добровольно не пошла.
— А вы ожидали чего-то другого? — Элли отчаянно пыталась унять дрожь в голосе. — Не зная, кто вы. Даже не видя вашего лица.
— Увидишь, когда придет время. А теперь поешь как следует..
Она проводила его взглядом до двери.
— Кто вы?
Бак остановился и повернул голову:
— Я твой друг, Элли. — Щелкнул замок.
Это было невыносимо. Она вскочила на ноги и забарабанила в дверь кулаками, закричала, нет, завыла от гнева и страха.
Слушая ее, Бак блаженствовал. Месть, хотя и неполная, все равно месть. Сладкая. Когда-то его заперла в клетку ее бабушка. Теперь он — Элли. Очередь внучки колотить в стену и выть. На сей раз тюремщик он.
Обессилев, Элли повалилась в кресло и уставилась на аппетитную еду. Ее больше не заботило, есть там отрава или нет. Она попробовала хлеб и чуть не подавилась. Кусок застрял в сухом горле. Элли пригубила вина, похлебала куриный суп, отправила в рот еще один кусочек хлеба и легла на постель. Помирать так помирать.
Время тащилось как черепаха. Смерть запаздывала. Элли вскочила и засновала по комнате. «Почему он не приходит? Как долго я здесь? Двое суток? Трое? Майя наверняка меня хватилась. Скоро приедет Дэн и сразу начнет разыскивать. Чан тоже поднимет шум, будет возмущаться, пытаться связаться со мной по телефону…»