В вагоне рядом с Машей симпатичная женщина сидела, в годах уже. Слово за слово — разговорились. Маша поделилась с ней своими мыслями. Женщина спросила:
— А пока вы еще с ним не разошлись, как он к вам относился?
Хорошо к ней Петя относился, ласково. Первую дочку, Танечку, нянчил, по ночам к ней вставал. Машу любил, ревновал. Ей путевку в дом отдыха выделили — Петя не пустил.
— В этих домах отдыха один разврат, — так он сказал.
И Маша не поехала, отказалась.
Вторая дочка родилась, он, хотя сына хотел, слова плохого не вымолвил. В больницу за Машей на такси приехал, все по-хорошему. Олечке два месяца сравнялось, ему вдруг на производстве тоже путевку дали. Маша в шутку напомнила его слова насчет домов отдыха, но Петр Васильевич всегда ответ находил:
— Женщина — это одно, а мужчина совсем другое.
Маша отчасти даже рада была. Пусть уедет, отдохнет от колготни с ребенком. Олечка беспокойная росла, крикливая, по ночам никому спать не давала.
Уехал Петр и словечка не написал. Все сроки прошли, а его нет. Маша на завод — и там ничего не знают. В дом отдыха написала. Оттуда не скоро, но ответили, что такого и вовсе среди отдыхающих нет и не было.
Тут как раз брат его, Федя, поехал по служебным делам в Ковренское и столкнулся с Петром нос к носу.
— Что же ты, негодяй, делаешь? Морду тебе набить, что ли? Мы на всесоюзный розыск подали, жена слез не осушает, а ты?..
А тот одно твердит:
— Прости, брат, так получилось…
А что получилось — не объяснил.
Вот так и разошлись. Маша через год на развод подала. Петр не явился, заочно развели. Деньги он присылал аккуратно — тридцать рублей в месяц. Дочек однажды встретил, взрослые они уже были, с Зиной на ярмарку ездили, — завел в ресторан, обедом угостил, по паре сапожек купил.
Когда Ольга замуж выходила, спросила:
— Мама, если я отца на свадьбу приглашу, ты не против будешь?
— Мое какое дело, дочка, смотри сама…
Петр сто рублей на подарок прислал, но сам не приехал.
Попутчица Машина эту историю выслушала и сказала:
— Ни в коем случае не берите его! Для чего вам такую обузу на себя взваливать? Вы теперь совершенно чужие люди.
Кому ни скажи — всякий так рассудит.
Маша рассчитывала дочку с утра повидать, но на пути что-то чинили, электричка простояла двадцать минут, и Танюша ушла на работу.
Квартиру Маша открыла своим ключом и стала порядок наводить. Белье перестирала, обед сготовила — с собой и овощей и грибов привезла. Внучка Катя в детском саду до субботы. Маша колготки нашла рваные на коленках, все перештопала.
У Танюши обстановка богатая. И гарнитур, и «стенка», и пианино недавно для дочки купила. Она алименты по суду получает, иной месяц по шестьдесят рублей.