Я ударил автоматически, не думая и не колеблясь, только в момент удара вспоминая, что парень, самый обычный великовозрастный балбес, шпана, какой много всегда и везде, в любом городе, просто не может так ударять, эти удары отрабатываются месяцами изнурительных тренировок, упорными занятиями до седьмого пота, и в специальных закрытых тренировочных комплексах. Я на мгновение отвлекся, и задохнулся от боли в солнечном сплетении, мой удар прошел мимо. Вот теперь я ударил уже в полную силу. Обычная отмашка, от таких учат ставить элементарные блоки, просто, чтобы выиграть время. Но панк загнулся и упал, лишь сипло выдохнув что-то. Я поймал его на его же отточенности действий, ставить на блок руку в таком положении было глупо, и, скорее всего, я еe сломал. Модные голографические ярлычки грозно мигали на его одежде. Народа вокруг стало меньше, как ветром сдуло. Непонятно кому взбрело в голову, что как только начинается какая-то заварушка, люди сразу же собираются поглазеть. Неужели проблем не хватает и так.
* * *
Я шагнул в кабину и быстро набрал код, чувствуя, как тело запоздало входит в боевой режим. Более частое дыхание, громкий стук сердца в груди. Дверь плавно закрылась, зажегся яркий свет, и в нос ударило запахом резины. Я вышел уже в Подмосковье, в пятнадцати минутах ходьбы от Центрального управления безопасности. Почему Центральное Управлении безопасности Коалиции находились в Подмосковье, мне было непонятно. Возможно, Россия, раньше пользовалась большим авторитетом. Насколько я помню из истории, был такой период, когда вода стала стоить намного дороже нефти, и Россия смогла вырваться и стать бесспорным мировым лидером. Это тогда, когда еще не было найдено дешевого и экономичного метода синтеза воды. Потом, правда, многое пришлось восстанавливать, экология Европы сильно пострадала.
У выхода в метро меня ждали. Трое мужчин в черных плащах, с равнодушными лицами и целеустремленным взглядом. Пробиваясь сквозь толпу, они шли ко мне. Даже не шли, а скорее двигались. У меня примерно секунд десять, чтобы что-то сделать. Я отшагиваю от кабины метро и бегу, отталкивая людей, подальше от станции, где меньше всего народу. Служащий полиции, несущий службу на улице скорее для традиции, чем для необходимости поддержания порядка, неодобрительно посмотрел на меня. Полиция на улице, как и раньше, не в состоянии сделать что-то полезное. Им легче закрыть глаза или отвернуться, если что-то начнет происходить. Ведь многим жизнь дается лишь однажды.
Меня догнали на площади. Я успел обернуться и уйти от удара. Мужчины в черных одеждах как будто выполняли самую обычную работу. На их лицах без выражений ничего нельзя было прочитать. Почти профессионалы. Не говоря ни слова и ничего не объясняя, не отвлекаясь даже на то, чтобы скрыться — потому что это бесполезно. Любое целенаправленное наблюдение я обнаружить смогу, и они это знали. Тем более, что они уже меня нашли.