— Меня? Я… я Миди Бэрстоу.
— Куда вы хотите поехать, Миди? Домой?
— Я подумаю. Я… ради всего святого, нет! Я не хочу домой, — она еще плотнее завернулась в плащ.
— Родители?
— Нет. Моя квартирная хозяйка. Она замертво свалится в шоке.
— Куда же тогда?
Она задумалась.
— Может быть, мы остановимся возле магазина одежды и я смогу переодеться в примерочной?
— Гм. Может быть. Но послушайте, Миди, мой дом в шести перекрестках отсюда и сообщается с гаражом. Вы сможете войти туда и вас никто не увидит.
Она уставилась на него.
— Потифар, вы совсем не похожи на охотника за юбками.
— А если я такой и есть? Или еще хуже? — он протяжно засвистел и заскрежетал зубами. — Видите? Но по средам я юбками не занимаюсь.
Она посмотрела на него, и на ее щеках появились ямочки.
— Ну, хорошо. Лучше я буду сражаться с вами, чем с миссис Мегит.
Они поехали дальше. Его холостяцкое жилище было одним из тех железобетонных домов, которые как ласточкины гнезда приклеились к коричневым склонам горы Санта-Моника. Гараж был внутри склона, а сам дом стоял на гребне холма. Въехав в гараж, он заглушил мотор и повел ее по короткой, шаткой внутренней лестнице в дом.
— Там, внутри, — сказал он, — вы сможете привести себя в порядок, — и, вытащив одежду, протянул девушке.
Миди покраснела и взяла ее, потом исчезла в спальне. Брин услышал, как она повернула ключ, опустился в свое кресло, достал блокнот и развернул “Геральд Экспресс”.
Он покончил с “Дейли Ньюс” и успел приобщить к своему собранию новые заметки, когда она вышла. Ее волосы были уложены, она сделала свежий макияж и разгладила свой измявшийся костюм. Пуловер не слишком плотно облегал ее фигуру и не был слишком глубоко вырезан, но зато — приятно заполнен. Она почему-то напомнила ему о роднике, о завтраке на ферме.
Забрав у нее свой плащ, он повесил его и сказал:
— Садитесь, Миди.
— Собственно, я должна идти.
— Ну, если вы должны, то конечно, хотя я надеялся еще поговорить с вами.
— Хорошо, — она неуверенно опустилась на край кровати и посмотрела на него.
Комнатка была маленькой, но педантично прибранной и чистой, как и его галстук, камин вылизан, а пол надраен. Там, где было место, вплотную друг к другу стояли переполненные книжные полки. Один из углов занимал письменный стол преклонных лет, возле него на особом столике стояла счетная машинка. Справа была дверь, ведущая на маленькую веранду над гаражом, откуда был виден раскинувшийся внизу город. Уже блестело несколько неоновых огней.
Она немного посидела.
— Вы очень милы, Потифар. Это так похоже на вас.
— Я должен воспринять это как комплимент? — и не услышав ответа, продолжил. — Хотите что-нибудь выпить?