— О, это идея! Мне кажется, у меня все дрожит. Он встал.
— Удивительно, но у меня тоже. Что же это должно значить? Она взяла скотч и воду без яйца, он сам — бурбон и стакан эля.
Наполовину осушив свой бокал, она отставила его и снова села.
— Потифар!
— Да, Миди?
— Послушайте, если вы оставили меня здесь, чтобы быть настойчивым, то, мне кажется, вам лучше было бы начать. Я не навязываюсь, но меня нервирует ожидание.
Он ничего не сказал, и выражение его лица не изменилось. Она неловко продолжила:
— Не думаю, что при подобных обстоятельствах я была бы вам неприятна. И я действительно благодарна вам. Ну, ладно, это то, что я только что не…
Он подошел к ней вплотную и остановился рядом.
— Моя дорогая, у меня нет ни малейшего намерения быть настойчивым. Вы мне ничем не обязаны. Я вмешался, потому что меня заинтересовал ваш случай.
— Мой случай? Вы врач? Психиатр?
Он покачал головой.
— Я математик, статистик.
— Я пока не понимаю.
— А это, собственно, и не нужно понимать. Но я охотно задал бы вам пару вопросов. Можно мне это сделать?
— Конечно, конечно! По крайней мере, я должна вам это, а также еще кое-что.
— Вы ничего мне не должны. Еще чего-нибудь выпить?
Она допила свой бокал, протянула его Потифару и последовала за ним на кухню. Там он налил маленький бокал и протянул ей.
— Теперь скажите мне, пожалуйста, почему вы разделись?
— Я этого не знаю, — она наморщила лоб. — Я не знаю. Я не знаю этого. Я, должно быть, внезапно сошла с ума, — расширив глаза, она добавила, — может быть, во мне ослаб какой-то винтик, а я этого не заметила?
— Вы не сумасшедшая. Не сумасшедшая, как и мы все. Скажите мне, где вы видели, чтобы это делал где-нибудь кто-нибудь другой?..
— Кто-нибудь? Я никогда этого не видела. — Где вы об этом читали?
— И не читала. Подождите — эти люди в Канаде: Дьюка… или что-то подобное.
— Духоборы, секта обнаженных, не так ли? Вы никогда не имели с ними дела?
— Нет, — она покачала головой. — Вы не поверите, но я была одной из тех девочек, которые снимают свои ночные рубашки, — она покраснела и добавила: — Я делала это всегда, если не говорила себе особенно энергично, что это глупо.
— Охотно верю. А читать о таких случаях не приходилось?
— Нет. Хотя… постойте! Мне кажется, примерно две недели назад. Женщина в театре. Я думаю, верительном зале. Но я считала, что это было сделано только затем, чтобы привлечь внимание фотографов. Вы же знаете, что девушкиздесь, в Голливуде, раздеваются для участия в шоу.
Он покачал головой.
— Это не было шоу. Третьего февраля в Большом Театре, миссис Элвин Коупли. Это рассказ полицейского.