Рори несколько раз перечитал письмо, недоумевая, впрочем, далеко не впервые, почему она вообще вышла за отца. Он знал, что за этим должно что-то таиться. Слишком личное это дело, чтобы распространяться о нем в письме, но при новой встрече непременно нужно спросить об этом мать. Каково бы ни было объяснение, он не вправе упрекать ее за то, что теперь она намерена провести остаток дней своих в городе, среди близких по духу людей.
Поднявшись с койки, Рори перешел к столу, положил перед собой пачку бумаги и начал писать. Он сообщил П. Л., что проведет все лето в Кэйп-Кри и окрестностях и будет рад встретиться там с ним. Потом написал матери.
Письмо далось е трудом, потому что нельзя было не коснуться личных проблем, а он толком не знал, в какой мере можно о них говорить. Отец не может прочесть письмо, и писать можно что угодно, однако Рори чувствовал, что слишком распространяться не следует. В конце концов он решил лишь вкратце, мимоходом упомянуть об этом деле,
"Ежели ты решишь покинуть Барру, — писал он, — можешь рассчитывать на полное понимание с моей стороны". И этим ограничился.
Дописав письма, он отправился спать, но сразу заснуть не смог, размышляя над тем, что сказал ему Алекс Меррей, начальник управления охоты и рыболовства, в тот вечер в Блэквуде. "Как только индейские скво начнут казаться вам столь хорошенькими, что захочется переспать с ними, — самое время вернуться к цивилизации, когда такое происходит, значит, ты уже свихнулся". Рори улыбнулся, вспомнив его слова. Эта учительница, Кэнайна Биверскин, с первого же взгляда до того понравилась ему, что он весьма охотно переспал бы с ней, так что согласно прогнозам Меррея он уже свихнулся.
Рори узнал массу подробностей о судьбе этой индианки: она везде была известна как девушка из кри, которая блестяще окончила школу белых. После ее увольнения и шумихи в газетах, которой оно сопровождалось, в поселках по берегам залива, где садился самолет, разговор часто вертелся вокруг нее. Рори знал теперь, что она много лет провела в санатории, что Рамзеи вроде как удочерили ее и послали в школу. И теперь, когда он больше знал о Кэнайне, Рори с нетерпением ждал встречи с ней, хотя, когда он пытался уяснить почему, мысли его путались и сбивались. Девица она хорошенькая и интересная - это более чем очевидно. И к тому же достаточно интеллигентная.
Но все это время в голове мучительно и неотвязно вертелась нелепая, совершенно не имевшая к этому отношения мысль. Как бы то ни было, ни один человек, рассчитывающий в один прекрасный день быть причисленным к суровому ученому университетскому синклиту, не может жениться на индианке.