С большой неохотой он был вынужден признать ее доводы разумными и согласиться.
— Но ты позволишь мне целовать тебя и ласкать, как сегодня, каждый день?
— О, да, да, — ответила она, — так часто, как только захочешь. Но нам следует держаться в разумных пределах, Фрэнсис. Ты можешь давать выход своим страстям с кобылками при дворе, ради Бога. Но у меня нет другого жеребца, кроме твоего.
Он был поражен сочетанием красоты и чувственности в такой юной девочке. Нежно отстраняясь, он внимательно ее оглядывал, впитывая каждую частицу золотых волос, васильковых глаз, шелковой кремовой кожи.
— Моя роза Кумберленда, — произнес он. — Я — счастливейший человек на свете и буду боготворить тебя до конца жизни.
Тяжелая туча внезапно закрыла жаркое солнце, и от неожиданности они оба вздрогнули.
— Никогда больше так не говори, — сказала она, — потому что, если умрешь ты, мое сердце умрет с тобой.
Он снова обнял ее и сказал:
— Давай я помогу тебе одеться, солнышко. Больше не могу тебя просто так целовать и не требовать от тебя большего. Я же мужчина, в конце концов.
— И к тому же, мне говорили, самый красивый в Англии.
— Кто может судить об этом? Это все придворные глупости.
— Может быть. Но мне нравится думать, что это правда. Это льстит мне.
— Тогда можешь так думать. Я же точно знаю, что у меня самая красивая невеста.
— Правда ведь, у нас будут очень красивые дети, Фрэнсис?
— Да, полный дом. Мальчики, девочки и двойняшки. Я позабочусь о том, чтобы вы, мадам, были всегда заняты этим, потому что я просто не смогу выбраться из твоей постели.
Она сморщила свой милый носик и сказала:
— Звучит очень заманчиво. Можешь ли ты поклясться, что наша совместная жизнь именно такой и будет?
— Клянусь.
Наивные и счастливые, они сели на лошадей и медленно двинулись в сторону поместья Саттон, не подозревая, что зловещие силы уже собираются вокруг них.
Кто наделен даром предвидения, тот уверен, что какое-то определенное событие происходит в момент, когда ясновидящий ожидает его. Так и случилось с Захарием Говардом. Возвращаясь в охваченный эпидемией Лондон, он умиротворенно отдыхал, блаженствуя на солнышке около таверны в Эссексе, и вдруг отчетливо понял, что его кузину, Анну Болейн, свалила потница. И так как он, хоть и издали, видел ее и влюбился в нее, то понял, что должен быть около нее, несмотря на то, что ей, как и его отцу, не суждено было умереть сейчас.
И он задумался о странных ролях, которые жизнь распределяет меж людьми. Какое множество людей должно находиться в определенном месте в определенный момент, чтобы не нарушить последовательность заранее предопределенного ряда событий. Незнакомцы толкают друг друга и проходят мимо, не подозревая, что многое могло бы сложиться иначе, остановись они на мгновение и перебросься несколькими словами. И он, наделенный даром, унаследованным от матери, был просто инструментом в руках Провидения — одновременно всемогущий и бессильный. Было безумно трудно — знать будущее, а жить в настоящем. Но так уж суждено. И с покорным видом он оседлал коня и направился в сторону Кента.