— Да, но почему нет закона о благодарности?
— Если бы у меня был на это ответ, моя дорогая, то я бы разрешил тайну смысла жизни. Все мы во власти обстоятельств. Я, конечно, сочувствую королеве, но ничем не могу ей помочь. Ни яростные протесты от ее имени, ни благородные жесты вроде того, что сделала моя жена, не могут изменить положение. Его Светлость желает Анну Болейн. И однажды, как я полагаю, она тоже наскучит ему. И тогда все повторится снова, и никто из нас не сможет помочь уже ей.
— Вы переживете любую бурю, сэр Ричард, — сказала Роза.
— Если буду вечно сидеть в своей норке, не высовываясь, моя дорогая.
Она рассмеялась.
— Я бы хотела иметь такой же ум, как у вас, сэр.
— А я думаю, Роза, что уже так оно и есть! Ты знаешь, я счастлив за Фрэнсиса, что он женился именно на тебе.
— Я люблю его.
— А он любит тебя. Мотылек — вот что он представляет собою. Моя дорогая, ради него я прошу тебя выступить в роли хозяйки дома, когда прибудут Его Светлость и миледи. Будет немного людей, и Жиль Коук справится со всем сам.
— Конечно, я все сделаю. — Она повернулась и пошла в дом посмотреть, не может ли она чем-либо помочь леди Вестон, но внезапно остановилась и вернулась к сэру Ричарду.
— А вам нравится миледи? — спросила она.
— Это полезно в настоящее время.
— А в действительности? Что в вашем сердце?
— В моем сердце ее не существует, Роза.
Она сказала: — Я понимаю, — и пошла в дом. В пять часов леди Вестон, ворча, что она скорее проведет ночь на постоялом дворе в Гилдфорде, чем останется еще хоть на минуту под этой «проклятой крышей», покинула замок. Сэр Ричард и Роза обедали вдвоем в небольшой комнате.
На следующий день около шести часов появилась королевская свита; придворные волочили двух оленей-самцов, трех олених, множество зайцев, кроликов и мелкую дичь. Роза распорядилась незамедлительно отправить туши на кухню, чтобы уже во время ужина Его Светлость смог отведать свежего мяса из своей добычи.
Казалось, король находится в странном настроении, которое колебалось от сверхсердечного — слишком громко смеялся и дружелюбно похлопывал своих спутников по спине — до крайне нервозного — беспокойно дергал плечами и осматривался с почти тревожным выражением на лице.
С другой стороны, леди Анна была в приподнятом настроении. Ее темные глаза сверкали от внутреннего жара, будто она только что выиграла большую ставку в игре, от которой уже стала уставать.
Когда Роза держала чашу и полотенце, чтобы помочь миледи умыться в уединении в своей комнате, Анна спросила ее:
— Вы можете хранить тайну, госпожа Вестон?