Некоторое время понадобилось ему на омовение, и обе женщины увидели его вновь только за полдневной трапезой, к которой он явился в великолепном изумрудно-зеленом камзоле, с аккуратно причесанными темными вьющимися волосами, с чистым и сияющим лицом. Леди Вестон решила, что у него очень приятные глаза. Не кристально-серые и ледяные, а теплые, дружеские и искрящиеся. Она почувствовала к нему расположение, и ей хотелось, чтобы Кэтрин сказала хоть что-нибудь. Глупая же девчонка сидела, опустив взгляд на тарелку и не промолвив во время трапезы ни слова.
— …А моя жена умерла три года назад, оставив мне пасынка Артура, которому теперь восемнадцать лет, и мою дочь.
Тут Кэтрин впервые подала голос:
— Как зовут вашу дочь, сэр Джон?
— Алиса.
— Мне нравится это имя. Она — хорошая девочка?
— Да, она хороша, как и любая девочка, у которой нет матери и которая окружена слугами.
— А сколько ей лет?
— Три года. Моя жена умерла во время родов.
— О да, мама упоминала об этом. Примите мои соболезнования.
Тень пробежала по лицу сэра Джона Роджерса, как будто он хотел что-то сказать, но произнес только:
— Благодарю.
Анна Вестон подумала: «Я уверена, что женщина из рода Калпепперов, на которой он женился, была старой каргой средних лет. Я видела ее однажды при дворе, и с первого взгляда она мне не понравилась. Кажется, у нее была золовка по имени Джойс, которая вышла замуж за лорда Эдмунда Говардского, брата Норфолка».
Вслух она произнесла:
— Вы не родственник Говардов, сэр Джон?
— Моя жена состояла с ними в родстве. Сестра ее первого мужа вышла замуж за брата герцога. Но я ни на что не претендую.
Значит, она была права. Джойс Калпеппер была вдовой с детьми, когда вступала в брак с Эдмундом Говардом, и вдова ее брата тоже выбрала мужчину моложе себя. Но как этому малоприятному созданию удалось заманить в ловушку такого восхитительного мужчину, как сэр Джон Роджерс? Анна Вестон вздохнула. Она предположила, что тут, как обычно, все решило давление со стороны родителей.
Кэтрин спросила:
— Алиса живет вместе с вами, сэр Джон?
— Конечно, она — мое сокровище. Я не мог бы отдать ее на воспитание моей матери или сестре. А вы любите детей, мадемуазель Кэтрин?
Кэтрин, покраснев, ответила:
— Да.
Им вновь показалось, что сэр Джон как-то странно смутился, но затем он произнес:
— Тогда будем надеяться, что у вас с Артуром будет много детей.
Кэтрин застенчиво потупила взор, а леди Вестон выразительно кашлянула, но сэр Джон, казалось, не заметил, что высказался несколько излишне прямолинейно.
— Я пью за вас, Кэтрин, — произнес он и поднял бокал.