Он решил, что она замерзла, снял пиджак и накинул ей на плечи. Она утонула в нем. И в тепле от его тела.
— Я вся в грязи, — возразила Мей и попыталась свободной рукой снять пиджак, но опять поморщилась, на сей раз от боли в ушибленном локте. — Я перепачкаю тебе всю подкладку.
Он подхватил пиджак и снова аккуратно надел ей на плечи:
— Ты замерзла, а этот костюм все равно больше нельзя носить, пока его не почистят хорошенько. Как по-твоему?
Она опустила глаза, чтобы не встречаться с ним взглядом.
— Нет, — сказала она решительно. — И я готова оплатить счет, который тебе пришлют из прачечной.
— Мне нужно твое время, Мей. Твоя помощь, а не деньги.
Она нужна ему. Когда-то она бы согласилась отдать жизнь за то, чтобы услышать эти слова.
— Сейчас это невозможно.
— Я слышал про твоего деда, — сказал Адам. Вероятно, он подумал, что это горе сделало ее такой черствой.
— Правда?
— В газете писали, что на похоронах не было посторонних.
— Да. — Она не могла даже подумать, чтобы сделать из этого помпезное шоу. И с какой стати Адам стал бы провожать в последний путь человека, который обращался с ним как с придорожной грязью? — Но будет еще поминальная служба. Он много жертвовал на благотворительность, и, я думаю, эти организации надеются, что такой вот показательный молебен привлечет новых спонсоров. Я уверена, ты получишь приглашение. — И прежде чем он успел ответить, добавила, покачав головой: — Извини. Я говорю ужасные вещи. — Но очень немногие навещали их, когда ее дед, перенеся инсульт, оказался частично парализован, стал плохо понимать происходящее и страдать провалами в памяти. Впрочем, он и не хотел бы, чтобы его видели в таком состоянии. — Он очень страдал от своей беспомощности, Адам. От того, что ничего не мог запомнить.
— Он был поразительным человеком. Тебе, вероятно, его не хватает.
— Я потеряла его много лет назад. Гораздо раньше, чем его память изменила ему.
Минуту они молчали, вспоминая человека, которого когда-то знали. Потом Адам спросил:
— И что происходит теперь? Ты собираешься продать дом? Тут, наверное, нужен ремонт, но он бы идеально подошел для офиса какой-нибудь компании.
— Нет! — резко воскликнула Мей.
Она знала, что город близко, а участок вокруг дома теперь слишком мал, чтобы привлечь достаточно богатого частного покупателя, но мысль о том, что ее дом превратится в контору, была ей невыносима.
— Возможно, тут могла бы разместиться гостиница или дом престарелых, — предложил Адам, видимо поняв ее реакцию и желая смягчить удар. — Ты могла бы получить за него хорошие деньги.