— Рабочими мы вас обеспечим, — еще раз заверил Рудольф Штауфендорф. — Мы сделаем все, чтобы они были старательными.
— Конечно, эксперты еще скажут свое слово, но, если говорить откровенно, после того, что сделали эти варвары-большевики здесь, в Майкопе, я не вижу на Кавказе перспективной добычи.
— Но впереди еще Грозный, Баку!
— А вы уверены, господин оберштурмбанфюрер, что и Грозном и Баку они не сделают то же самое, что сделали в Майкопе? Нет, я о другом. Я считаю, что было бы целесообразно сосредоточить все предназначенные для Кавказа буровые установки в Румынии или в районе Вены. Хотя бы временно. Я уверен, что мы столкнемся здесь, на Кавказе, с невероятными техническими трудностями. Но об этом я доложу рейхсминистру в специальной записке. Не пора ли нам, господа? Я должен еще повидаться с генералом Хофером.
Клаус не принимал участия ни в пикнике, ни тем более в разговоре о нефти. Он все сидел на траве, свесив ноги с обрыва, и смотрел в глубокое ущелье, где уже успокоился обвал и осела пыль. К нему подошел Ганс с бутылкой вина и бокалом. Он присел рядом, свободной рукой обнял Клауса за плечи.
— Выпей, дружище Клаус. К чему киснуть? Слыхал этих господ? Ох и скучные типы! Скважины, буровые установки… Тьфу! Слыхал? Плакали наши денежки. — Он ткнул бутылкой в дымное небо. — Ветер уносит наши денежки. И черт с ними! А ты чего киснешь? Твой папаша не потерял ни пфеннига. И правильно, что не связался с этими нефтяными дураками. Доктор Берк дальновидный человек. Его интересуют другие ценности. Что захватит в музеях, то и его. И без всяких акций, без всяких процентов. Да выпей, дружище.
Клаус, не отвечал. Он продолжал отрешенно смотреть в ущелье.
— Ты что, думаешь о тех, кто оказались там? Плюнь! Это бандиты. Они уничтожили нефть. Полезную машину придумал этот полуидиот Циммерман. Немцы должны экономить нефть. А эти пусть дышат отработанными газами. Дешево и надежно.
Клаус резким движением скинул руку Ганса со своего плеча, рывком поднялся и, не оглядываясь, зашагал к машине.