— Прямо Голливуд, — засмеялся кто-то из гостей. — Такое услышишь только на трансляциях с вручения «Оскара»!
Джейн понимала, что рано или поздно среди этих тридцати с лишним имен прозвучит и ее собственное. И ей тоже придется выходить, принимать подарок за свою «кузину», кого-то благодарить за счастье, которое ей подарила жизнь, и прочую чушь в высокопарном стиле.
Она, конечно, выйдет, будет ослепительно улыбаться и скажет все это… А как же Джейн?
Ей вдруг стало безумно обидно за свою кузину. На какой-то миг Джейн опешила: она вдруг поняла, что ассоциирует себя именно с Эшли, а не с Джейн. Как такое может быть? Она слишком заигралась? Она перепутала роли?
Но она же и есть великий режиссер этой пьесы! Она же и есть та самая Джейн, которой полагается премия, все эти комплименты, поцелуи и любовь Пола! Ведь на самом деле это все принадлежит ей! Джейн! А вовсе не Эшли… С другой стороны: а почему не Эшли?..
Она помотала головой, пытаясь разобраться в собственных мыслях. Не получалось. Кто виноват? Кто прав? Кто достоин славы, а кто должен находиться в тени?
Все думают, что Джейн сидит в Калифорнии, пишет свой научный труд, серая, невзрачная… И Пол, наверное, рад, что вместо одной любви, которая мучила его много-много лет, обрел тут другую… Ее передернуло.
— Что с тобой? — участливо спросил он.
— Ничего. — Джейн смотрела «сквозь» него в пространство. — Я сейчас.
Она отпустила его руку и, пошатываясь, отошла в сторону. Жаль, что Эрика нет на корабле! Ей сейчас никто не поверит. А он бы подтвердил. И отдал бы деньги.
Ей никто не поверит? Джейн вдруг стало безумно страшно и одновременно захватило дух. Это что же, она в самом деле собралась идти на сцену и все оттуда сказать?
— Да! — решительно подсказала ей Эшли.
— Да? — неуверенно и нервно переспросила Джейн.
Со стороны это, наверное, смотрелось забавно: она вела диалог сама с собой. Но никто, даже Пол, не слышал этого.
А через секунду, когда со сцены прозвучало ее имя, Джейн, словно молния, пронзила догадка: жизнь ее уже изменилась! Она сама стала частью Эшли! И Эшли останется с ней навсегда!
Это было ошеломляющее открытие, заставившее ее оступиться на высоких каблуках, и, посмотрев вниз, на собственные ноги в новых туфлях, Джейн вдруг вспомнила…
Она вспомнила, где уже видела все это: и сцену, и ведущего в глупой карнавальной маске, и себя в этом платье! Это тот сон, который преследовал ее еще в Калифорнии.
Ведущий что-то объяснял про кузину, звучала тихая музыка, по залу шел небольшой гул голосов, а она все стояла, держась за спинки сидений заднего ряда, и не могла двинуться с места.