— Моррис, я не знаю, становится ли в таких случаях лучше и сколько для этого надо ждать. Я вообще не понимаю, как люди умудряются через такое пройти.
— Сначала минуту, затем другую, потом час, потом еще один, потом день и так далее. В работе можно найти отдохновение, в друзьях — утешение. Если жив — живи дальше. Мы с тобой это прекрасно знаем, хоть и проводим столько времени с мертвыми. А может, потому и знаем, что нужно жить дальше. Отец Чале мне тоже очень помог.
— Это хорошо, — сказала Ева. Это она посоветовала Моррису обратиться к католическому священнику Чале Лопесу. — Ты… если что… В общем, в любое время.
— Хорошо, — ответил он и слегка улыбнулся. — Конечно. Ты для меня и работа, и друг, так что у тебя я всегда нахожу поддержку и утешение. — Моррис вздохнул и опять взглянул на мертвое тело. — Что ж…
— Я вас оставлю.
— Погоди, — остановил он Еву. — Расскажи о ней. То, чего не было в отчете.
— Она жила богато. Заботилась о себе, стремилась занять самую верхнюю ступеньку. Думаю, была умна, думаю, она даже по-своему гордилась собой и своей работой была довольна. Вряд ли можно в чем-то так преуспеть, если тебе это не нравится. Полагаю, она любила людей и ей нравилось давать им ощущение значимости и привлекательности, это она умела, и дело не только в сексе. Не думаю, что объяснялось только им одним. Родилась в Нью-Йорке, в семье простых рабочих. Родители разошлись, когда она была еще ребенком. Сдала на начальную лицензию компаньонки в девятнадцать лет, ни во что не ввязывалась, прилежно занималась и сдавала на повышение квалификации. Думаю, жизнь свою она прожила так, как сама хотела.
— Чего ж еще можно желать. Спасибо.
— Ну, мне пора. — Ева направилась к выходу, но задержалась у двери. — Слушай, Моррис, может, зайдешь к нам в гости? Поужинаем там или еще что… — Он промолчал, и Ева пожала плечами. — Знаешь, Рорк мог бы поиграть с этим своим грилем, помнишь, он купил в прошлом году? Устроили бы все по-летнему, с настоящей говядиной, друзей бы позвали.
— Было бы здорово.
— Ну, тогда я все устрою и тебе позвоню.
Уже на выходе до нее донесся голос Морриса: «Жертва — молодая женщина…»
На улице Ева вытащила свой телефон и включила текстовый режим. Но Чарльз Монро все равно поднял трубку:
— Доброе утро, лейтенант Сахарок.
— Сейчас что, все с рассветом встают?
— Ну, как минимум мы с Луизой. Она сегодня работала в ночную смену и только что вернулась, а я ей как раз готовлю завтрак. Омлет будешь?
— Я хотела просто сообщение тебе оставить, спросить, не выкроишь ли для меня сегодня полчасика.