— Они пришли, чтобы у тебя молоко испортилось! — говорил Уилл жутким голосом.
Уилл.
В горле встал ком.
Я старалась не думать об Уилле, но ничего не получалось. Тогда я представила, что он жив, жив во мне. Сделала бутерброд с арахисовым маслом, но не стала есть. Поднялась к себе и легла на кровать поверх одеяла. Темнело. Где-то закричала сова. Я смотрела в потолок до тех пор, пока могла еще различать трещины, похожие на паутину.
В темноте мысли потекли не в том направлении. Фернандо. Мадам Занзибар. «Ты такая же, как все? Мечтаешь о головокружительном романе любой ценой?»
Лишь от отчаяния я пошла к мадам Занзибар и загадала это дурацкое желание. А ведь из-за него Уилл начал действовать. Чертов букет! Зачем он мне понадобился?
Я села. Букет!
Схватила телефон и нажала на «3» — быстрый вызов номера Юн Сун. «1» — мамы и папы, «2» — Уилла — я до сих пор не удалила его номер, но и не нужно!
— Юн Сун! — завопила я, когда она ответила.
— Фрэнки! — на заднем плане была слышна «SOS» Рианны. — Как ты?
— Хорошо. Даже отлично! Правда, отключили электричество, в доме темно, как в шахте, а я одна, но скоро ко мне кое-кто присоединится! — Я захихикала и на ощупь пошла в коридор.
— Что? — Сильный шум. Громкий смех. — Фрэнки, я тебя очень плохо слышу!
— Букет! Осталось еще два желания! — Я сбежала по лестнице, ликуя.
— Фрэнки, что ты…
— Я же могу его оживить, понимаешь? И все снова будет хорошо! Мы даже сможем пойти на бал!
— Фрэнки, нет! — резко сказала Юн Сун.
— Ну я и дура! Как же раньше-то не додумалась?
— Подожди! Не надо! Не… — Послышался возглас и пьяные извинения. Затем: «Классное платье!»
Похоже, всем было весело. И скоро я к ним присоединюсь!
Я вбежала в комнату, просунула руку за книги и нащупала мягкие лепестки.
— Я вернулась, — продолжила Юн Сун. Стало тише, видимо, она вышла на улицу. — Фрэнки, знаю, ты очень страдаешь! Но пойми! Это совпадение! Ужасное совпадение!
— Думай, как хочешь, а я загадываю второе желание. — Я выудила букет.
Юн Сун испугалась еще сильнее.
— Фрэнки, пожалуйста! Не надо!
— Почему?
— Он упал с огромной высоты. Его тело было обезображено! Поэтому хоронили в закрытом гробу, помнишь?
— И что?
— А еще он уже тринадцатый день гниет в могиле! — прокричала она.
— Юн Сун, что ты несешь? А если бы речь шла о Джереми? Какие могут быть дискуссии? — Я поднесла цветы к лицу, осторожно дотронувшись лепестками до губ. — Все, мне пора. Пожалуйста, оставьте там для меня немного пунша. И для Уилла тоже! Для него побольше! Думаю, он будет умирать от жажды!
Я захлопнула крышку телефона, подняла букет и торжествующе прокричала: