— Ты ведь дочь Грейс Д’Обади, я не ошибся?
— Да, сэр. Мою мать звали Грейс Д’Обади. Она умерла.
— Да, — сказал он. — Я о ней слышал.
— Она умерла, рожая меня.
Он отвернулся, как бы говоря, что ему и так хватает разговоров о болезнях и смерти.
В тот же день меня позвала тетя Сула. Ей нужно со мной поговорить, сказала она. Я помогла ей сесть. Она выглядела бледной и изможденной, как будто ее душа уже наполовину покинула тело. Я присела на край постели, она взяла меня за руку.
— Ты так и не сказала мне, почему все время грустишь.
Я опустила взгляд, у нее были длинные тонкие пальцы, ногти оставались по-прежнему крепкими.
— Как я догадываюсь, это связано с каким-то мужчиной? Бойфрендом?
Я ничего не ответила, но почувствовала, как кровь приливает к лицу.
— Ты не обязана мне рассказывать, если не хочешь.
Я знала, что она говорит искренне: тетя Сула никогда не заставляла ничего ей рассказывать, если чувствовала, что мне не хочется.
— Знаешь, Селия, может быть, в том, что мы иногда так страдаем, есть и хорошая сторона. Это доказывает, что мы способны чувствовать. Это доказывает, что мы способны любить. — Она нежно сжала мою руку. — Мне кажется, сердце можно сравнить с землей. Мы не хотим, чтобы она была сухой и пыльной. Иногда дождь бывает очень нужен — все оживает и начинает расти. Если не сейчас, так в следующий раз. Ты понимаешь, что я хочу сказать?
— Да, — тихо ответила я.
— Люди чувствуют, когда сердце полно влаги. Но конечно, мы не хотим, чтобы началось наводнение!
Тут она улыбнулась, и я улыбнулась в ответ.
— Я не хочу, чтобы ты боялась. Когда-нибудь ты посмотришь назад и скажешь: я рада, что это произошло, это сделало меня тем, кем я стала. Твои чувства, как компас, сами подскажут тебе, какой путь выбрать.
Позднее в дом залетела маленькая коричневая птичка. Посидев секунду на проигрывателе, она перелетела на окно и устроилась там. У птички были желтые глаза. Она совсем не казалась испуганной и смотрела прямо на меня. Я подумала, уж не знак ли это, что моя тетя скоро умрет.
На следующий день тетя Сула попросила меня ее вымыть. Потом я помогла ей надеть чистую одежду. Она сказала, что хочет выйти на воздух. Стоя на верхней ступеньке, мы смотрели по сторонам. Большой дом вдали, зеленый холм, поросший густой высокой травой, кусочек дороги и ручей.
— Пора косить траву, — заметила тетя Сула. — Надо будет сказать мистеру Карр-Брауну.
Я осторожно свела ее вниз по ступенькам. Я показала ей, как чудесно выглядит ее садик, — она была очень довольна, хотя ничего и не сказала. На лбу у нее выступили крупные капли пота. Она сказала, что рада, что мне нравится ее сад. Перед тем как заснуть, она назвала меня хорошей девочкой.