— Удачи вам, детки!
Они шли бодрым шагом, но к ночи так и не добрались до деревни Томека. Им пришлось еще раз заночевать под открытым небом, и прибыли они лишь на следующее утро. Сперва они наведались в лавку старого Ишама, потому что у него хранились ключи от бакалеи, к тому же Томеку не терпелось его повидать. Старик, как обычно, сидел по-турецки на полу.
— Здравствуй, дедушка! — позвал Томек издалека.
Ханна осталась на улице. Она не хотела мешать встрече.
Ишам увидел Томека и не поверил своим глазам, а когда убедился, что не грезит, всплеснул руками и тихо произнес:
— Сынок, сынок… Как ты возмужал! Уехал ребенком, а вернулся мужчиной… Дай мне тебя обнять…
Томек подбежал к нему, встал перед ним на колени и прижал его к груди. Потом, отстранившись, вытер слезы и грустно промолвил:
— Прости меня, дедушка, но я не смог принести тебе воды из реки Кьяр… Я…
Ишам улыбнулся:
— Успокойся, сынок, я бы все равно ее не выпил. Не печалься. Если бы пришлось выбирать между флягой этой воды и кусочком нуги, я бы предпочел нугу. Понимаешь, я не смогу жить вечно. Я долго не проживу. Я держался, чтобы увидеть тебя. Теперь ты здесь, мне этого достаточно. Больше от жизни мне ничего не надо…
— Но дедушка, ты мне нужен! Я хочу, чтобы ты остался!
— Чтобы я остался? Для тебя я постараюсь. Видишь ли, Томек, я уже ни на что не годен. У меня болят кости. Мне будет лучше в твоей памяти, чем на сквозняке в лавке. И раз уж мы затронули эту тему, я тебе кое-что скажу. Слушай внимательно, потому что повторять я не буду. Когда я умру, Томек, поплачь немного, если не сможешь иначе, но не долго, прошу тебя. Можешь изредка наведываться ко мне на могилу… словом, пойми, что меня больше нет. Если захочешь меня повидать, посмотри вокруг. Ты увидишь деревья, качающиеся на ветру, лужи, птичку или резвящуюся собаку — я буду в них, Томек. Вот и все. Не забывай того, что я тебе сказал. А теперь расскажи мне об этой прекрасной барышне, которая прячется снаружи… Ты ее не представил.
Через час, открывая дверь бакалеи, Томек поразился:
— Бог мой, как же здесь тесно… — повторял он снова и снова. — Как же здесь тесно…
А Ханна даже теперь, через год, вспомнила, что лежит в каждом шкафчике.
— В этом игральные карты, тут картинки с кенгуру, а там — песок из пустыни в маленькой скляночке…
Она погостила еще несколько дней и однажды утром сообщила Томеку, что уезжает. Она очень хотела повидать приемных родителей и, особенно, сестренку.
— Ты скоро вернешься? — поинтересовался Томек.
Увидев, как он расстроился, она сняла перстень, в котором лежала капля воды, и отдала ему.