"Там", — Макс ткнул пальцем в сторону болота.
— Не знаю, — отложив бинокль, вскоре сказал Грек. — Зомби или убогий. Не разобрать. Лучше бы зомби, конечно.
— Почему? — как всегда Макс первым задал вопрос, который вертелся у нее на языке.
— Ты так и не понял, сынок? А в "Пособии" что про это написано?
— Там… много чего написано. И зомби и убогие опасны, когда проявляют не мотивируемую агрессию.
— В точку. С одной лишь разницей, что убогого убивать западло. Тут ты прав. И еще. Убогие очень привязчивы. И отвязаться от них практически невозможно.
— Так они и выходят с Зоны, увязавшись за сталкерами?
— Часто. Но не всегда. Иногда бывает, что расстреливают своих поводырей и бродят себе дальше. А есть и сталкеры, которые специально ходят в Зону за тем, чтобы выводить убогих.
— А как же приступы агрессии?
— Не могу ответить тебе на этот вопрос, сынок. Мы можем пройти рядом с убогим, и он нас не заметит. А можем поговорить и он пойдет за нами. А можем и без разговоров получить очередь в живот.
— Или в спину, — вставил вдруг Краб, давно прислушивающийся к разговору.
— Поговорить захотелось, Краб, — обрадовался проводник. — Полчаса на то, чтобы перекусить и сменить повязки. Ты точно в порядке, Очкарик? — спросил Грек, заметив как Ника поморщилась, неудачно поджав ногу.
— Я в порядке, — ответила она.
Спустя полчаса они, растянувшись гуськом, двинулись в путь. На этот раз Грек поставил замыкающим Макса, сам пошел первым. Он натянул сверху на бинты вязаную шапку, чтобы не так бросались в глаза.
— Видишь вешки, сынок? — проводник показал ей, идущей следом за ним, ряд вбитых в туман колышков. — Вот по ним и иди. Но помни — это только пометки, чтобы не угодить в трясину. Обычную трясину, сынок. Все, что касается аномалий, это отдельный разговор, сынок.
— И все-таки, — полез в бутылку Макс. — Хотя бы приблизительно, чего бояться?
— Тебе, Макс, нужно бояться всего. Но первоочередная задача — обойти убогого без проблем. Твое дело, назад оглядываться почаще. Увидишь, что он вскинул автомат — стреляй первым. Задача ясна?
— Предельно ясна.
— Отлично. Смотри-ка, Макс, ты схватываешь на лету. Это еще уметь надо. И не забывай ногами шевелить и задницей двигать.
Макс что-то пробурчал себе по нос. По всей видимости нечто оскорбительное для проводника. Однако этот выпад остался тайной для всех, исключая его самого.
Убогого, так назвал его со знанием дела Грек, удалось миновать без проблем. Широкоплечий мужчина в поношенном комбинезоне, с отсутствующим взглядом глубоко посаженных глаз и трясущимися губами, не обратил на них внимания. Тяжелые ботинки месили грязь. Он глубоко вздыхал, ходил кругами, глядя себе под ноги, словно пытался отыскать что-то потерянное.