— На ваше усмотрение.
Капитан подметил резкую перемену в настроении парламентера и удивленно хмыкнул. Тем не менее он поднял рацию и скомандовал:
— Пятерых женщин вниз. — Затем осведомился: — Назовите вашу фамилию, генерал.
— Ледянский.
— Я запомню.
— Кого? — поинтересовалась рация.
— Пять любых женщин, — скомандовал капитан. — И побыстрее.
Губа озадаченно обвел взглядом толпу заложников. Легко этому «сапогу» распоряжаться. Они ведь, стервы, внизу «вякать» начнут.
— Чего делать, Герыч?
— Выбери пятерых и отправь вниз, — Гера мрачно уставился на заложников, указал стволом автомата на Наташу. — Эту суку оставь. Я с ней еще разберусь.
Наташа похолодела. Она боялась не меньше, а может быть, даже больше других. После случившегося бандиты ее не оставят в покое: Ждать от них человечности не приходится. Эти двое — выродки, чудовища, заслуживающие только смерти и ничего больше. И заступиться за нее будет некому. По-видимому, полковник был здесь единственным мужчиной.
Тем временем Губа отобрал пятерых женщин: двух экскурсоводов и троих телефонисток.
Гера подошел к ним вплотную.
— Слушайте внимательно, стервы. Если кто-нибудь стукнет «сапогу» про «полкана», достану из-под земли. Ясно? — Молчание. — Я спрашиваю: ясно?
— Ясно, — нестройно ответили заложницы, все еще не до конца верящие в счастливое освобождение.
— Отведи их, — обратился Гера к Губе.
Тот кивнул и подтолкнул одну из женщин в спину:
— Пошли к дверям. Шевелитесь, пока я добрый.
Заложниц не надо было уговаривать. Пошли. Медленно, втянув головы в плечи, каждую секунду ожидая выстрела.
Губа открыл дверь, крикнул:
— Старшой, принимай коз. Пять, как заказано.
На последней ступеньке появился Март. Увидев человека в маске, заложницы в нерешительности остановились. Он приглашающе махнул им рукой:
— Не бойтесь. Я провожу вас вниз.
Говорил Март спокойно, даже доброжелательно. И эта доброжелательность, хоть и могла оказаться фальшивкой, подействовала на женщин сильнее самых ласковых слов. Затопотали торопливо по ступенькам, желая пока только одного: оказаться подальше от двух психопатов-убийц.
Ледянский смотрел на стеклянную «таблетку», силясь разглядеть сквозь стекло двери лифта. Капитан же смотрел на него. Когда наконец в холле замаячили фигуры заложниц, генерал непроизвольно подался вперед.
— Ее вывели? — внезапно спросил капитан.
Генерал напряженно всматривался, стараясь углядеть фигуру дочери. На вопрос капитана он только неопределенно пожал плечами:
— Не понимаю, о чем вы.
— О вашей родственнице. Кто она? Ваша сестра? Или жена? Или, может быть, дочь?