Капитан сунул флакончик с таблетками в карман и поднялся. Значит, среди них наркоман? Плохо. Наркоманы — люди практически непредсказуемые и плохо управляемые. От них можно ждать чего угодно. Тем более что это человек чужой, и капитан, в сущности, ничего о нем не знает. Вообще ничего.
Он вышел из комнатки и направился к туалету. Март и Гусь наблюдали за командиром краем глаза.
На ходу капитан поинтересовался:
— Он еще там?
— Так точно, — ответил Март без тени обиды.
Стало быть, понял, дошло до него. Капитан подергал ручку — заперто, затем что было сил грохнул кулаком по двери. Еще раз. Второй часовой выглянул из-за поворота, посмотрел с любопытством. Капитан, не оборачиваясь, приказал:
— Вызовите Первого. Быстро!
Тот поднял рацию, забормотал торопливо:
— Первый! Острову срочно требуется помощь на седьмом уровне.
Капитан еще раз опустил кулак на стальную крашеную плиту. По этажу прокатился вибрирующий гул.
— Ну че ломишься? — донесся из туалета визгливый голос. — Обоср...ся, что ли?
Капитан сразу понял, что Март был прав. Голос чужака расплывался, как масло по раскаленной сковороде.
— Тварь, — зло бормотнул капитан. — Сволочь, выродок. — И рявкнул: — Открывай, быстро!
— Пошел на х... — ответили из-за двери.
Створки лифта раскатились, и из кабинки, на ходу сдирая маску, выбежал сержант. Надо отдать ему должное, в ситуацию он вник быстро.
— Открывай, скотина! — заорал на всю башню,— Если мне придется выломать дверь, я тебя задушу собственными руками!
На стоянке, в фургончике, дежурный акустик повернулся и сказал тихо:
— Там что-то происходит.
Олег Юрьевич схватил дублирующие наушники.
...На площадке повисло напряженное молчание. В тишине было слышно, как за дверью прошаркали шаги. Щелкнул замок. Створка медленно, со скрипом начала открываться. Сержант поднял автомат, передернул затвор. В дверях стоял Гера. И улыбался глупо. Глаза его постоянно двигались, и их движение порождало движение всей головы. Глаза влево — через полсекунды и голова начинает поворачиваться в ту же сторону. Взгляд вправо — голова следом.
— Ну вы, пацаны, и шумите... — промямлил Гера и хихикнул: — Я же чуть в штаны не наклал, так торопился. Заходите, кто там следующий.
Он было шагнул в сторону, пропуская следующего «посетителя», но капитан, крепко ухватив его за шиворот, швырнул на стену.
— Шприц! — гаркнул он. — Шприц и наркотики сюда, быстро!
— Да ты че, старый, ох...л? Какой шприц?
Гера улыбнулся еще шире. Вот этого-то ему делать и не следовало. Лицо капитана внезапно перекосила ярость. Почти не размахиваясь, он ударил Геру под дых. Тот поперхнулся смешком и начал медленно складываться пополам. Лицо его побелело. А капитан уже бил, не останавливаясь, раз за разом, с придыханием, безжалостно, выплевывая на замахе: «Гад! Сволочь! Скотина! Выродок!» Гера вряд ли испытывал страх, да и боли почти не чувствовал, однако инстинкт самосохранения все-таки в нем теплился. Он попытался уползти, но, получив увесистый пинок, растянулся на полу. Перевернулся на спину, выставив на всеобщее обозрение разбитое, залитое кровью лицо, и потянул автомат.