Теперь уже тетя Рая ходила по соседям, стучала и звонила в двери.
– Ну что еще?
– Там щенок… – выпучив глаза, сообщала тетя Рая.
Соседи собрались перед квартирой Музы.
– А вдруг с ней что-то случилось? – голосила тетя Рая.
– Спит, наверное, – пожала плечами Лида.
– Я ей звонила, – не успокаивалась тетя Рая, – не открывает.
– Надо ломать дверь, – заявил Израиль Ильич.
– Господи, первое января! В этом доме будет когда-нибудь покой? – взмолилась Ольга Петровна.
Перепуганные дети стояли над трупом маленького щенка.
– Уберите его кто-нибудь! – крикнула Лида. – Здесь же дети!
– Сейчас в ЖЭКе никого нет. Все отсыпаются, не отвечают, – сказал Израиль Ильич.
– Давайте сами дверь откроем, – предложила тетя Рая.
– Я не смогу. У меня и инструментов нет, – сказал Израиль Ильич.
Кое-как через час добудились местного слесаря, который, матерясь и проклиная все на свете, взломал дверь. Соседи ввалились гурьбой в квартиру Музы.
Балерина сидела на диване как ни в чем не бывало.
– Муза! – ахнула тетя Рая.
– Это не Дезка, – улыбнулась Муза и вдруг рухнула на пол так, что задрались полы халата, приоткрыв тощие, с торчащими венами и неестественно развитыми икрами ноги.
Израиль Ильич отвернулся. Слесарь выругался.
* * *
Муза легла в психбольницу надолго, и через некоторое время около подъезда остановился грузовик, из которого вышли сумрачная женщина и огромного роста, краснолицый, улыбающийся мужик. Он закурил, а женщина стала выгружать тюки, крякая и тужась. Мужик даже не сделал попытки ей помочь, разглядывая дом и сплевывая в сторону.
– Ну, ничего! Жить можно! – заявил он радостно, отшвыривая бычок. – Пошли, что ли?
«Кто это?» – спросила тетя Рая сама у себя и пошла вслед за странной парочкой, хотя собиралась в магазин.
Мужчина с женщиной остановились перед дверью Музы.
– Закрыто, – спокойно сказала женщина, – а ключей нет.
– Да тут на соплях все держится, – обрадовался мужчина и легонько толкнул плечом дверь, которая тут же распахнулась. Они вошли в квартиру, а тетя Рая стояла у себя на этаже, не зная, куда идти – то ли к соседям, поделиться новостью, то ли в магазин за колбасой.
Впрочем, сохранить какую-то новость в тайне в подъезде было невозможно, так что тетя Рая пошла в магазин, справедливо рассудив, что колбаса важнее, а жильцы никуда не денутся и скоро все выяснится.
Женщину звали Валентина, мужика – Петька. Валентина приходилась Музе дальней родственницей – то ли троюродная тетка по материнской линии, то ли еще кто. Петька был мужем Валентины. Валентина давно собиралась перебраться в Москву из деревни, но со своей дальней родственницей, которую видела один раз в жизни, не общалась даже по телефону и все не знала, как позвонить да что сказать. А тут как раз из больницы сообщили, что Муза у них, с очередным приступом. На этот раз все серьезно. Когда выйдет – неизвестно. Так что для Валентины сложилось все как нельзя лучше. «Не было бы счастья, да несчастье помогло», – подумала она и принялась паковать вещи.