Окружающая реальность, если хотите, "не-реальность" отнюдь не напоминала галлюцинации человека, страдающего шизофренией или иным тяжким расстройством психики. У тех, согласно слышанному краем уха, видения подкупали достоверностью, органично вписывались в картину мира. К примеру, кровь на рукаве, незримая для других людей, шизофренику кажется самой настоящей: с дурным запахом и соответствующим цветом. Равно достоверны соседи-шпионы, инопланетяне за стенкой и разговаривающие крысы. Бойко лопочущего по-русски амебообразного гуманоида пациент психиатрической клиники принимает как часть реальности. Странную, мерзкую, но неотъемлемую. Селин же (или призрак Селина) осознавал, что пещера, превратившаяся в каменный цирк, темно-свинцовое небо и прочая обстановка не имеет ни малейшего отношения к действительности. И в настоящий момент он наверняка валяется без сознания на мозаичном полу сферического зала неподалеку от алтаря-снеговика и увлеченно бредит. В пользу "не-реальности" говорила и еще одна незначительная деталь – Никита здесь не дышал. Вообще. Легкие не работали, не перекачивали кислород, не наполняли им кровь. И никакого дискомфорта, в связи с данным обстоятельством Селин не испытывал.
Впрочем, с горячечным бредом придушенного лихорадкой несчастного странный сон также имел мало общего. Лет пять назад Никита перенес тяжелую форму отравления, отведав свежесобранных грибочков, часть из которых оказалась поганками – спасибо очередной, симпатичной, но, как впоследствии выяснилось, весьма взбалмошной и недалекой пассии. Угостившись собранными и приготовленными любимой девушкой поганками, Селин вкусил и прелести пограничного состояния разума, когда от жара ломит кости и трясет так, словно ты путешествуешь по проселочной дороге верхом на сломанной стиральной машине, а в голове не остается ни одной более или менее внятной мысли. И сознание окутано плотным влажным туманом, сквозь который прорываются лишь калейдоскопическое мельтешение картинок, обрывки образов и слов.
Здесь же, наоборот, сознание или его заменяющую ментальную составляющую скорее следовало охарактеризовать эпитетом "ясное". Поскольку оно позволяло отдельные элементы самоанализа. В сознании спорили и боролись друг с другом три версии происходящего: мистическая, рациональная и третья, назовем ее – трансцендентальная. И селинское "я" разделилось натрое, делегировав каждой из частей депутатские полномочия по отстаиванию перед "сверхэго" соответствующей версии. Селин рациональный громогласно заявлял, что окружающее – не более чем сон, а сам он, надышавшись зеленым дымом, примитивно дрыхнет без задних ног. И ему снится фантасмагорическая белиберда. Селин мистически-пессимистический тихо настаивал на откровенно ужасных вещах, полагая, что зеленый дымок, несомненно, был ядовитым. А почему бы нет? Хотя бы на основании Закона Подлости, действующего в любых измерениях, временах и вселенных. И после летального исхода (отравился Никита дымом или раскроил череп о камень в результате неудачного падения в пещере, или просто случился сердечный приступ, неважно) душа отлетела в мир иной. То есть сюда, в скальный цирк под открытым небом. При этом мистическая составляющая Селинского "я" слабо надеялась, что ошибается. Селин же трансцендентальный полагал, что впутался во что-то необычное и столь примитивные объяснения здесь не пролезут. И надо поглядеть, как будут развиваться события дальше.