— Таки до утра я думаю, дотерпит, — рассудительно сказал дядя Моня.
— Не дотерпит! — взвыла я. У меня и так времени — кот наплакал.
— Приезжай, — вздохнул он.
— Дядечка Моня, я тебя обожаю! — обрадовалась я и положила трубку. Потом быстренько натянула джинсы, свитер, схватила со стола Оксанины бумажки и ринулась из квартиры вниз, в гараж.
Дядя Моня, по документам Соломон Яковлевич Базилевич, был давним материным поклонником. Видимо потому что мать его больше пяти минут вынести не могла, и дядя Моня вследствие этого не сумел ознакомиться со всеми прелестями материного вредного характера. Наивный еврей даже на старости лет не очухался от юношеского увлечения, и не понял, как ему в этой жизни повезло. Даже то что его счастливый соперник из преуспевающего инженера стал горьким пьяницей ни о чем ему не сказало. Может я и ведьма по профессии, но вот моя маменька — ведьма по жизни. Со временем дядя Моня, понятно женился, у него уж внуки, однако к матери он до сих пор относится нежно. Так что у меня были основания полагать, что мне, дочери его вечной любви, дядя Моня не откажет.
Жил дядя Моня в коттеджике почти в центре города, за филармонией. Я влетела к нему, словно за мной черти гнались, и дядя Моня тут же запричитал.
— Магдалина, ну как ты одета! Кто ж по такой погоде без куртки ходит!
— Я на машине, — отмахнулась я.
— Пошли, чайком тебя напою, — вздохнул дядя Моня.
Я покорно поплелась за ним на кухню, и пока он разливал чай по чашечкам, положила на стол бумажку.
— Ну, що таки тебя привело к старому больному еврею? — осведомился дядя Моня.
— Вот, — кивнула я на бумажку.
Дядя Моня достал очки, сел на стул и внимательно изучил рисунок.
— И это и есть вопрос жизни и смерти? — покачал он головой.
— Да, — твердо ответила я. — Мне с ним не на танцульки бегать. Надо срочно, дядь Монь.
— Материал? — осведомился он.
— Серебро и лунный камень.
— Серебро у меня сейчас сильно плохое, грязное, проба ниже некуда, Магдалина, — вздохнул он. — Подожди немного, сделаю я тебе колечко в лучшем виде.
— Мне нужно как раз плохое, — горячо заверила я. Мне почему-то казалось что арабы или там древние египтяне, состряпавшие перстень Клеопатры, были не в курсе последних технологий по очистке серебра.
— Ну что ж, раз плохое, так приходи через недельку, — сказал старый ювелир.
Я ужаснулась.
— Дядя Моня!!! — чуть не заревела я. — Вы меня без ножа режете! Любые деньги заплачу, только побыстрее!
— А когда тебе его надо? — спросил он.
— Дядя Моня! Я бы не стала вас поднимать с постели среди ночи, если бы это не было так срочно! Вчера мне это колечко надо!