Не подарок у меня мать, факт. Смущает лишь одно — она моя мать, и я не должна была с ней так разговаривать, как сейчас. Но с другой стороны, я нормальный человек и понимаю что мать сама нарвалась своим поведением. Вот так из моих рассуждений начала вырисовываться крамольная мысль: родители — тоже люди. В смысле они не боги. И автоматическое повиновение и уверенность в том, что родители всегда правы — что, собственно, они и требуют от своих чад — требуется еще и заслужить. Мысль ширилась и развивалась во всех направлениях, однако я оборвала свои философствования, припарковалась у банка и вошла внутрь.
— Добрый день, — поздоровалась я с девушкой в окошечке и сунула туда номер перевода. — Хотела бы деньги получить.
Девушка кивнула и выдала мне бумаги для заполнения, а сама споро защелкала мышкой.
— Откуда деньги прийти должны? — спросила она.
Я, не отрываясь от заполнения, коротко буркнула :
— Швейцария.
— Какую сумму ожидаете? — так же безмятежно спросила она.
— Тридцать тысяч долларов, — честно ответила я и скосила на нее глаза — не дай бог сейчас начнутся снова песни о том, что в кассе денег нет. Однако она и ухом не повела, я с облегчением заполнила последнюю строчку и передала ей бумаги.
— Здоров, Машка, — гаркнул мне кто-то сбоку. Я чуть не подпрыгнула от неожиданности и резко повернулась. У соседнего окошечка стояла Зойка Глаголева, в девичестве Нариманова, которую все почему-то звали Глашкой. Я думаю, это производное от «Глаголева» и «оглашенная». Была она низенькая, мне в пуп дышала, кругленькая, как колобочек, с темными коротко стрижеными волосами. Такие же темные волосики пробивались над верхней губой, а в жару она щеголяла покрытыми густой темной порослью ногами, поэтому летом ее начинали звать «Глашка — бархатные ножки». Но это ее ничуть не смущало, мысли об эпиляции ее сроду не посещали, чему я всегда удивлялась. Глашкино круглое татарское лицо смотрело на мир с некой хитринкой и я обрадовалась встрече — ее мне как Бог послал! Глашка была первой в городе сплетницей.
— Здравствуй! — расплылась я в улыбке. — Как дела?
— Да у нас-то все тут в порядке. — Она цепко оглядела меня и раздумчиво спросила: — А ты где пропадала?
— Лечилась я, Глаш, — махнула я рукой, — рак ведь у меня!
— Да ты что? — как-то вяло отреагировала она. Понятное дело, это и так всем известно, эт не новость. — А я тут слышу — какая-то фря жуткие деньги получает, оборачиваюсь — а это же Машка! Купить чего надумала?
— Да какое купить, — поджала я губы, — на тот свет с собой не утащить добро-то. Оксане деньги везу, за лечение она с меня требует такие деньги.