В той, нормальной, жизни я, как истинное дитя цивилизации, терпеть не могу лесные походы и всю эту походную экзотику: палатки, костры, песни под гитару, вонючие носки. Невозможность принять душ. Комариные серенады, женщины всегда готовят и моют посуду, мужчины с романтически-загадочным видом поют им за это про солнышко лесное.
А вы предложите настоящему солнышку, хоть лесному, хоть морскому, хоть степному приготовить ведро жратвы на костре, накрыть поляну, перемыть в холодной воде гору жирной посуды – долго оно светить будет? Думаю, сразу же наступит полярная ночь, месяцев так на шесть-семь.
А уж о том, чтобы бродить по лесу в одиночку – и речи быть не могло. Банально боюсь.
Но сегодня речь имеет место быть. И не боюсь я сейчас одиночества. Я после пережитого мало чего боюсь. Только за судьбу моей малышки.
Все, хватит торчать в кустах, здесь очень сыро, и от этого холодно. Я вышла на дорогу, было уже совсем светло. Солнце смело выкатилось из-за деревьев. Конечно, теперь оно расхрабрилось!
Мобильник Игоряна вроде работал, во всяком случае, значок сотового оператора в окошечке висел. Я набрала номер Левандовского.
– Да, слушаю, – усталый, погасший голос.
В уголки глаз против воли сбежались слезы. Как же все-таки я люблю этих стариков! Они действительно стали нам с дочкой роднее родных.
– Это я.
– Господи! – Голос генерала на секунду прервался. А потом: – Где вы? Что случилось? Как Ника? Да что же творишь, девочка!
– Сергей Львович, миленький, простите, я…
И тут связь прервалась. Видимо, хрупкий аппаратик не вынес свинского обращения. А может, еще по какой причине, но в руках у меня теперь был бесполезный кусок пластмассы, телефон отключился.
Возможно, владелец и смог бы оживить его, но для этого надо было оживить самого владельца. Я же PIN-кода, увы, не знала.
Так, и что мы имеем в итоге? Боюсь, итоги имеют нас. В частности, меня. Одна, неизвестно где, избитое тело воет от боли и просится прилечь под ближайший куст, промозглый осенний холод легко и непринужденно добирается туда, куда зовет его эпитет. До мозга, до костного. Куртка Игоряна, безусловно, лучше, чем ничего, но гораздо хуже той, что у меня отобрали, тепленькой, с капюшончиком.
А еще и дождь пошел! Класс. Ладно, надо идти. Я ведь веселый, неунывающий оптимист, для меня, как обычно, целый глоток воды на дне стакана, а не тонкий слой жижицы.
Фиг с ним, со всем вышеперечисленным, зато я знаю, куда идти, вот! В сторону, противоположную той, откуда меня привезли. И куда увезли мешок с Игоряном.
Погони можно не бояться, я ведь для них тоже того… этого… списана, короче, в связи с полным испепелением. Главное, слушать эфир на предмет приближающихся автомобилей.