Парни в черном стали по краям ямы, наблюдая за ходом работы.
– Справишься с каменным топором? – одними губами произнес Глеб.
Северин скорее даже не услышал, а почувствовал, что друг сказал – так же как чувствовал теперь речь и настроение деревьев.
Выходит, у Глеба есть план: извлечь из-под плиты секиру и попробовать обратить ситуацию в свою пользу. А что, вполне хороший план. Северин почувствовал, что в нынешнем состоянии легко и не задумываясь убьет тех, кто подвернется ему под руку. Конечно, это опасно, но страх исчез из сердца в тот момент, когда Северин узнал о предательстве Арины. Вернее, даже не исчез, а сменился равнодушием, жизнь – и в первую очередь собственная жизнь – вдруг обесценилась в его глазах, стала мелкой разменной монеткой. Такую и потерять не жалко.
– Справлюсь, – глухо отозвался он.
Они принялись подкапывать плиту.
– Ну все, думаю, довольно. Теперь переверните ее, – отдал распоряжение наблюдающий за их работой главарь.
– Еще немного, – сказал Глеб, – придется еще немного подкопать.
На землю упали редкие тяжелые капли дождя.
– Нужно стащить одного или двух из них в яму, в рукопашной у нас есть шанс, – тихо продолжил Глеб. – А стрелять они не будут, побоятся попасть по своим.
Дождь быстро набирал силу, дно раскопа мгновенно наполнилось липкой грязью.
– Переворачивайте уже, – закричал главарь.
Поскальзываясь и спотыкаясь, ребята просунули штыки лопат под край плиты. Семен Николаевич только вздохнул, глядя на такой варварский метод ведения раскопок.
– И раз! – Плита пошатнулась.
– И два!
Северину казалось, что он наблюдает за этим со стороны: застывшие на краю ямы черные фигуры, река, вспучившаяся от дождя, мокрая, черная стена леса. Он не чувствовал ни сырости, ни страха, ни боли, примеряясь к тому, на кого первым броситься.
«Надо дождаться раската грома», – подумал он.
Вдруг Арина соскользнула с края раскопа и молча взялась за край плиты.
– Ты чего? Твое место не там, а наверху, среди победителей, – сказал один из «черных». Но девушка только отмахнулась.
– И три! – где-то поблизости загромыхало.
Северин увидел, как вздулись жилы на лбу у Никиты и плита пошла вверх. В свете прожектора, поставленного на край ямы «черными», парень увидел спекшуюся, обугленную землю, и никаких следов, ничего похожего на секиру или хотя бы на палку.
Небо раскололось от близости грозового разряда. Ждать было нельзя. Подхватив лопату, Северин стремительно развернулся. «И раз» – он буквально скользнул к краю ямы. «И два» – лопата, пройдя по широкой дуге, ударила одного из «черных» под колено, тот пошатнулся, потерял равновесие. «И три» – грохнул выстрел, что-то мягкое ударило Северина в спину, но было уже поздно. Он дернул древко на себя, и черная фигура, нелепо взмахнув руками, обрушилась в яму. «И четыре. От меня лично». Северин коротко, без замаха, ткнул падающего в висок, подхватил обмякшее тело, прикрываясь им как щитом.