Они задели ведро с розами, оно сильно загрохотало, и из него выплеснулось немного воды.
Они посмотрели на розы, а потом друг на друга.
– Я скучал по тебе.
– Я тебя ждала. И твою собаку.
Слов было недостаточно, и вообще, почему люди придумали слишком мало слов, чтобы рассказать друг другу правду, очень простую и понятную правду, но как, как?!. Нет таких слов, их просто не существует, не придуманы они.
Я скучал по тебе. Я тебя ждала.
А может, и хорошо, что не придуманы! Специально не придуманы, чтобы осталось место для цинкового ведра с розами среди ночи и игрушечной собачки, чтобы и ведро, и собачка тоже могли что-то сказать, свое, отдельное, не выразимое никаким словами?..
– Дэн приехал.
– Да. Я видел.
И они опять обнялись, и уже нужно было остановиться, потому что Дэн приехал и продолжения никакого быть не может, по крайней мере сию минуту, но все-таки еще чуть-чуть, еще секунду, еще немножко этого чудесного, волшебного, нового, острого!
Сейчас, сейчас мы оторвемся друг от друга, мы знаем, что пора, мы же взрослые, еще только одно мгновение...
– Все, – сказала Катя и крепко взяла его за руки.
– Все, – повторил Береговой и крепко сжал ее пальцы.
Когда они вошли в комнату, Дэн Столетов в наушниках сидел за компьютером и откусывал от огромного бутерброда с колбасой. На мониторе что-то мелькало, вспыхивало и крутилось.
– Здорово, ребята! – бодро сказал Дэн и сорвал наушники с лохматой головы. – Стрелялка – класс! Мы с Хоботовым оценили.
И он кивнул на пса, который лежал у стены и занимал очень много места. Завидев Берегового, он забил хвостом и стал подниматься. Ему трудно было встать, но он старался.
– Лежал бы, – сказала псу Митрофанова.
– Где ты его взял, Володька? – спросил Дэн.
– Во дворе издательства.
– Круто! И чего ты с ним теперь будешь делать?
Береговой пожал плечами и погладил подсунувшуюся псиную морду.
– Жить.
– И жили они долго и счастливо! – объявил Дэн. – Я там пакеты все разобрал и из одного поел малость! А Елена Васильна знает?..
Еленой Васильевной звали мать Берегового. И она ничего не знала. Совсем ничего еще не знала она.
– Узнает, – сказал Береговой.
– Может, правда, поесть? – торопливо предложила Митрофанова, у которой от одной мысли о том, что Елена Васильевна «узнает», похолодело в позвоночнике.
– И выпить! – подхватил Столетов. – Вы не того, не переживайте, я не буду отравлять вашу счастливую жизнь своим присутствием!
Он выбрался из-за стола и заявил:
– Я деликатен, как тайская домработница!
Митрофанова засмеялась, и все вдруг стало легко и просто.
Что может быть проще и легче?!.