— Хочет тебя, да? — Вопрос в лоб.
— Что ты! Конечно нет!
— Из-за чего же еще ему приглашать тебя в ресторан?
— Из-за моего острого ума и моей харизматической личности, — отвечаю я, чувствуя себя униженной.
Следует оскорбительно неуместная пауза.
— Сегодня вечером у меня деловая встреча с одним агентом, в Сохо-Хаусе, — осторожно начинает он. — Я собирался пригласить тебя. Думаю, вечерок получится что надо: выпьем, поболтаем, немного хоки-коки!
Вообще-то я всегда гордилась своим умением находить общий язык со сложными людьми. И потому долго не могу прийти в себя от только что сделанного открытия: в свете того, что у меня имеется нормально функционирующее влагалище, мои острый ум и харизматическая личность теряют всякий интерес. Однако отмечаю про себя, что, несмотря на убедительное присутствие символического влагалища, призванного отвлечь внимание сморчка Бена, тот все равно решил, что «Венозные монстры» — полное фуфло.
Ловлю себя на том, что говорю с недовольным видом:
— А что, в музыкальном бизнесе нет других способов общения, как только нюхать вместе кокаин?
Крис смеется.
— Нет, — отвечает он, — нет, принцесса. Это мобильник нашей индустрии.
— Значит, ты был прав, — говорю я ему. — Я действительно из тех правильных девочек, для которых порошок бывает только от кашля.
— Смотри, дело твое, — отвечает Крис.
Он кладет трубку, и тут, с болью в сердце, я вдруг понимаю, что только что его потеряла.
Я иду в спортзал и долго втаптываю свои тревоги и сомнения в бегущую дорожку. Затем, накачанная адреналином и чувствуя себя в полной безопасности, — занятия в группе Алекс заканчиваются через три минуты, — заглядываю в дверь студии и приветливо машу Алекс рукой.
— Только не лги мне, девушка. Ты ведь специально подгадала время! — говорит она, пока я помогаю ей свернуть маты.
Не могу скрыть улыбку.
— Виновна, по всем статьям.
— Как твои дела? Я не подошла тогда, в воскресенье, так как не хотела тебя беспокоить. Кстати, после пятничного занятия какие-нибудь необычные ощущения были?
— О, нет-нет, ничего… — Тут до меня вдруг доходит возможная причина «психосоматических» болей в животе, преследовавших меня всю неделю. — Э-э, разве что покололо немного.
Алекс громко хохочет.
— Ну, и врушка же ты, Натали. Я же вижу по твоему лицу. Наверняка в субботу утром места себе не находила. Ну же, признайся!
— И совершенно незачем быть такой самодовольной, Алекс! — отвечаю я.
И всю дорогу до дома улыбаюсь как идиотка. Автоответчик встречает меня радостным посланием от Робби. Он полагает, что мы по-прежнему встречаемся в семь, в «Пыльной бутылке», в Кэмдене. Кроме того, выслушиваю трескотню Белинды, которая просит позвонить сразу же, как вернусь домой. Не может быть, чтобы Мэтт успел ей все рассказать. Немного нервничая, набираю нужный номер.