сегодня и без тебя хватит.
Будто желая подтвердить только что озвученную гипотезу, бегущий впереди курсант
перешёл на шаг, присел и надрывно проблевался.
- Минус один, - констатировал Глеб.
Командирский "Лис" рыкнул мотором и подскочил к бледному, словно смерть, парнишке.
- Имя! - раздался усиленный мегафоном голос Крайчека.
- Людвиг Штольц, - чуть слышно ответил курсант и снова захрипел, выдавая новую
порцию желудочного сока.
- Какого хера ты здесь расселся, Людвиг Штольц?! Встать! Пошёл за группой! Бегом,
дерьмо, бегом!
Глеб на секунду обернулся и увидел как Людвиг метрах в ста, шатаясь, поднимается.
- Живее, тварь! Догоняй свою группу! - продолжал орать Крайчек. - Что ты будешь делать
на войне, червь навозный?! Как ты поможешь своему подразделению?! Твой отряд уже
принял бой! Впереди! Они прижаты огнём! А ты здесь! Сидишь в обнимку с пулемётом и
блюёшь, как последний долбаный педераст! Там убивают твоих товарищей! Они умирают из-
за тебя, сука поганая! Каждый твой сблёв стоит кому-то жизни! Годы обучения и
невъебенная туча потраченных средств идут хуем из-за того, что тебе, ничтожество,
приспичило изрыгнуть дерьмо из своих гнилых потрохов! Вперёд, ублюдок! Вперёд!!!
Следующие десять минут группа бежала под аккомпанемент постепенно затухающего
монолога Крайчека, без устали выдающего на-гора всё новые и новые вариации
уничижительных определений для Штольца. К восемнадцатому километру монолог стал
заметно тише из-за увеличившегося расстояния, а потом и вовсе умолк. Правда, скоро он
возобновился, сменив одиночную цель на группку отстающих курсантов. Судя по льющейся
из мегафона крепкой брани, несчастных насчитывалось уже не меньше трёх.
- Глеб, - позвал Преклов, замедляя ход, - что-то мне хреново.
- Мутит?
- Дышать нечем.
Глеб и сам чувствовал себя не лучшим образом. Лёгкие горели, кровь пульсировала в ушах,
ноги всё больше наливались свинцом. Но на оставшиеся два километра силы имелись.
Марш-броски для него никогда не были проблемой. Скорее наоборот - они давали
возможность отыграть баллы, потерянные на силовых упражнениях. А вот у Преклова дела
обстояли с точностью до наоборот. И вид его сейчас говорил сам за себя: обильная испарина
на бледном, покрытом багровыми пятнами лице, руки двигающиеся невпопад с ногами,
сбивчивое дыхание, рваный темп бега - это было даже хуже чем "хреново".
- Не падай - бросил Глеб, мельком взглянув на хрипящего рядом Толяна. - Дыши глубже.
Немного осталось.
- Сраные уроды! - продолжал Крайчек прессовать отстающих. - Как вам удалось целых два
года обманывать Родину?! Два долбанных года вас, никчёмных дегенератов, кормили и