— Как это дело по разбою?
— Все идет нормально, вы же его изучали…
Начальник СО озабоченно причмокнул.
— Потому и спрашиваю. Там все не очень нормально. Обвиняемые не признаются. Отпечатков пальцев нет. Оружия при них не нашли…
— Потерпевший показал, что пистолеты выброшены в окно. Они обнаружены на газоне…
— Без отпечатков пальцев.
— Они же в перчатках…
— Какая разница! Мы говорим о фактах!
Шабанов ничего не понимал.
— Но их взяли с поличным на месте преступления! Какие еще нужны доказательства?!
— Ну, например, возьмем Ларионова. Какова его роль в преступлении? Чем доказана его вина?
— Это главарь. Он давал им указания, руководил, учил, где искать ценности…
— А он написал заявление прокурору, что преступники захватили его в заложники прямо на улице, заставили надеть маску и потащили с собой насильно! Вот, возьми бумагу, приобщи к делу и тщательно проверь все его доводы!
Шабанов просмотрел заявление.
— Чушь какая!
— После проверки надо выпустить его под подписку, — тон начальника изменился еще раз, и Виктор начал кое-что понимать.
— Но как это будет смотреться? — по инерции спросил он. — Он ведь активный член организованной преступной группы. Бригадир «Налетчиков».
Брови начальника сошлись в прямую линию. Виктор осекся. Теперь ему все стало ясно окончательно. Но он еще не верил.
— Будет смотреться очень хорошо! — резко сказал Петрицкий. — Объективный следователь изменил меру пресечения лицу, чья вина не доказана! Ведь все сомнения толкуются в пользу обвиняемого! И потом, что ты фантазируешь про «Налетчиков»? Это ничем не подкрепленное предположение! Обычная группа, единичное преступление… И сразу все смотрится совершенно по-другому!
Шабанов молчал. Он слышал, что иногда принимаются такие решения, за которые можно сразу в тюрьму сажать. И вот теперь это предлагают сделать ему самому. И отказаться нельзя. Лучше напиться, подраться, потерять пистолет, чем восстать против Системы…
— Что ты молчишь?! — раздраженно спросил Петрицкий.
Он вздохнул.
— Думаю, как лучше сделать… Тогда дело надо доработать определенным образом. Передопросить потерпевшего, милиционеров группы захвата… Расставить по-другому некоторые акценты…
Начальник СО удовлетворенно кивнул.
— Ты опытный следователь, и я не вижу необходимости тебя учить. Сколько времени понадобится на перестановку акцентов?
Шабанов наклонил голову.
— Думаю, день-два.
— Хорошо. Иди, работай!
Работа была простая. Он вызвал Синеокова вроде как на дополнительный допрос, но записал все то же, что имелось в первоначальном протоколе. Только теперь командовал преступниками не Ларионов, а широкоплечий крепыш, который выскочил в окно. И оружия у Ларионова в новом протоколе не было, и указаний он никому не давал, а, напротив, просил других преступников его отпустить… Предприниматель подписал новые показания, не читая: ему все эти нюансы были по барабану — главное, чтобы больше никто не «наезжал». А эту сторону вопроса он, судя по всему, решил с блатными успешно. Аналогичным образом были подкорректированы показания группы захвата, после чего Шабанов заменил прежние протоколы на новые, хотя проставил в них старые даты.