Из собранного урожая монет фальшивой окажется каждая десятая, а то и двадцатая. Подделки соберут и отправят на переплавку, остальные же чеканные монеты из настоящего серебра да меди пополнят графскую казну.
Рыцари забрали трофеи и ушли, пригрозив напоследок хозяину, что в следующий раз обязательно спалят его грязный притон. Как только дверь за рыцарями закрылась, Шак почувствовал на себе озлобленные, полные ненависти взгляды нескольких десятков пар прищуренных, налившихся кровью глаз.
– Надеюсь, ты уже открыл окно? – не поворачивая головы, поинтересовался бродяга у компаньона.
– Заклинило, не открывается…– прозвучал ответ, равнозначный для них смертному приговору.
Графская грамота защищала от слуг закона, но была бессильна против праведного гнева обобранной толпы.
Туман сгущался, медленно полз над рекой, обычный туман, не ядовитый…В небе ярко светила луна, этой ночью ее отблески были красными, нет, багровыми…как кровь. И каждый знал почему, каждый понял и прочувствовал это странное предзнаменование. Скоро наступит новый день, день спокойствия и созидания, но пока над миром безумствовала ночь смертей, ночь крови и боли, пожаров и разрушения…
Еще никогда над Удмирой не царила такая тишина. Не слышно было ни пения птиц, ни голосов зверей, водившихся в чаще дремучего леса, ни тихого плеска волн. Широкая, могучая река степенно несла свои воды на северо-запад. Она разделяла не просто два берега, а два мира, совершенно различных, но все же имеющих кое– что общее – и там, и там жили люди.
Левый берег был высок и холмист, на нем виднелись строения и поля. Правый был полной противоположностью своего красавца-братца, как будто нерадивая мать-река специально намывала на его песок лишь самое худшее. Он зарос высокой травой и водной растительностью. Уродливые деревья дремучего леса подходили к самой воде, а когда доживали свой век и падали, скошенные ветром, то погружались могучими кронами в зыбкий речной песок, застревали и оставались гнить в реке, угрожающе выставляя вверх острые края обломков. Правый берег был диким, неухоженным, без признаков цивилизации и судоходства, но не был необитаемым. Чуть вдали от воды, в чащах огромного и страшного леса, водились воинственные племена, так редко показывающиеся на глаза жителям королевства, что многие даже не знали их названия.
Из тумана донесся крик, протяжный крик какой-то ночной птицы, гнездящейся только в лесах правобережья. Добрая половина коряг вдруг зашевелилась и медленно поплыла поперек течения к центру реки, а в узких просветах между деревьями появились оскаленные морды хищных зверей: медведей, волков, рысей и прочей клыкастой живности. Их было много, стая состояла не из десятков, а из сотен хищных особей. Они вышли из леса и тут же погрузились сначала в туман, а затем и в воду.