Алтонгирел задерживает меня у входа.
— Ну чем там дело кончилось? — спрашиваю. — Мама сказала, они в трактир вместе сходили…
— Да, я так понял, она очень хвалила Азамата.
— Как ты это понял, если она только по-нашему говорить умеет?
— Не знаю, я потом с Араватом парой слов перекинулся, пока она в машине устраивалась, он такой был… угнетённый.
Я фыркаю смехом.
— Я думаю, она произвела на него сильное впечатление.
Из дверей выходит Азамат и устало потягивается, потом замечает нас.
— Привет. Что вы всё по углам шушукаетесь? — хмурится он.
— Да так, тут, видишь ли, Арават попал в лапы Лизиной матери.
— О боги… — пугается Азамат. — И что?
— Ничего, все живы, — пожимаю плечами. — Пойдём в дом смотреть фотографии для семейного альбома.
Фотки удались — над некоторыми даже Азамат хохотал.
Когда мы укладываемся спать, Азамат так ластится, что мне сразу становится ясно — нервничает. Дело не в том, конечно, что он только тогда и ластится, когда нервничает, он вообще очень ласковый, но вот это стремление спрятаться у меня под мышкой я уже однозначно идентифицирую. Я ему рассказала в лицах подсмотренную сценку из дурацкой комедии с участием моей маман, и он вроде бы даже посмеялся, а теперь вот опять запереживал. Включаю ночник и выжидающе смотрю. Азамат выключает ночник и вздыхает.
— Думаешь, твоя мама могла как-то на него повлиять?
Пожимаю плечами у него под рукой.
— Я вообще не знаю, как он мог хоть что-то понять, что она говорила.
— У неё очень выразительная мимика и жесты, — усмехается Азамат. — Ребята говорили, что на корабле она легко всё объясняла на пальцах вообще без слов. А… отец… не дурак, в своё время очень увлекался всякими графическими загадками, уж понял, наверное. Что именно она ему сказала?
— Тебя очень хвалила.
Азамат снова вздыхает.
— Тогда это вряд ли что-то изменит. Меня теперь все хвалят, и ему это всё равно. Если уж даже то, что ты за меня вышла и выносила моего ребёнка, его не поколебало, то я вообще не знаю, что ещё может…
— Ну, императорство-то его проняло, хоть и не до конца.
— Да, но боюсь, большего я уже не достигну. Он теперь, кстати, на Арона злится, что тот мало чего добился в жизни.
— То есть теперь ты у него любимый сын, что ли?
— Да непонятно. Мне кажется, ему Ароновы дети не нравятся.
— Я от них тоже не в восторге, честно тебе скажу.
Азамат пожимает плечами, я чувствую это, потому что его рука елозит под моей головой.
— Давай спать, — говорит он. — Суд — дело утомительное, хоть мне и нравится, а завтра полетим на Дол…
С утра, пока все собираются, я потихоньку прошмыгиваю на улицу и огородами пробираюсь к "Лесному демону", где давеча назначила встречу Экдалу. Время раннее, и больше никого в трактире нет. Экдал курит и нервно поглядывает в окна.