— Меня не интересует такая подробность. Просто уходи.
Тихий шелест сказал ему, что женщина встала.
— Уильям, мне нужно поговорить с тобой. Сколько же можно расстраиваться из-за нашего…
— Ничего «нашего» не существовало. Это был мираж. — Он, наконец, повернулся к ней лицом, и его ледяной взгляд пригвоздил ее к месту. — И ты это знаешь.
Она смутилась, ее кожа порозовела, словно он нанес ей удар.
— Прости, я была не права, поступив так тогда. И…
— Уходи.
Ему пришлось стиснуть зубы. В ней было что-то такое, что просто гипнотизировало до потери сознания, что делало почти невозможным отвести взгляд.
Проклятие, он должен справиться с этим! Ведь прошло уже так много лет.
— Я не могу уйти. — Сжав руки в кулаки, она снова опустилась в кресло. — Я проделала этот путь сюда и… — У нее внезапно сорвался голос. — Уильям, я в отчаянии.
Любого другого мужчину ее слезы тронули бы, но он оставил без внимания это явное притворство.
— Найди другого дурака, Маркейл. Прежний уже не годится.
— Уильям, ты должен выслушать меня. — Она вцепилась в подлокотники кресла. — Никто другой не может мне помочь.
— А как же твой любовник? Или Колчестер наконец пришел в себя и отказался покровительствовать тебе?
— Конечно, нет. — Она поджала губы. — Но это сугубо личное дело.
— Личное? Или секретное? Это два совершенно разных понятия.
— И то и другое. Я не могу поделиться этим с Колчестером.
— Ты ему не доверяешь?
— Доверяю, но дело может вызвать скандал, а я не хочу, чтобы он или кто-либо другой пострадал.
— А-а, — сделал вывод Уильям после того, как несколько мгновений всматривался в нее, — стало быть, Колчестер уже не может тебе помочь.
Ее щеки стали пунцовыми.
— Что бы ты ни говорил о нем, он в свое время помог мне, как никто другой.
— Если под словом «помог» ты подразумеваешь «дал большую сумму денег», то уверен, что это правда. Граф — богатый человек.
Она равнодушно пожала плечами, но лицо у нее исказилось, и Уильям получил удовольствие, ощутив, что ее потрясающее сценическое мастерство приближается к своему пределу.
Эта женщина зарабатывала себе на жизнь тем, что служила в театре на «Друри-Лейн». Маркейл Бичем была красивой, умной и, как сообщалось, величайшей актрисой, которую когда-либо рождала Англия.
Скользнув по ней взглядом, Уильям отметил, что ее элегантное платье вряд ли можно было назвать скромным. И это ее другой способ заработать себе на жизнь, твердо напомнил он себе. Она отдает себя всем, предложившим наивысшую цену.
— Колчестеру вполне по карману содержать тебя.
— Уильям, пожалуйста. Неужели ты не можешь забыть о прошлом всего на несколько минут, чтобы выслушать меня? Я… — Она замолчала, и он заметил в ней некоторую неуверенность. Но была ли она подлинной? — Послушай, я пришла попросить тебя об одолжении.