— Как ты поступишь с ониксовой шкатулкой, когда она будет у тебя?
Маркейл повернулась к Уильяму, и свет фонаря заиграл на ее нежной щеке.
Ее голос, мягко колышущийся, как черный бархат, ощутимо, словно рукой, коснулся его, и Уильям отодвинулся, жалея, что не поехал на козлах вместе с Постоном.
— Майкл в Египте. Я отплыву, как только смогу найти замену «Хитрой ведьме».
— Уильям, мне искренне жаль, что ты потерял свой корабль. — Она погрустнела. — Я знаю, ты любил его.
Конечно, любил. Корабль для него — не просто способ зарабатывать на жизнь, это его дом. Вернее, был домом. Картина того, как «Хитрая ведьма» медленно тонет, ярко пылая в безлунной ночи, вспыхнула у него перед глазами, но Уильям мгновенно прогнал ее — позже еще будет время горевать. Сейчас не время.
— Я куплю другой корабль, — с деланным спокойствием сказал он.
— Ты можешь позволить себе…
Поймав его взгляд, Маркейл покраснела.
— Послушай, дорогая, теперь я не бедный человек. Мне крупно повезло.
Каждое его слово было острым от ярости.
Ее разрыв с ним много лет назад поднял его честолюбие на новые высоты. Уильям принял первое же предложение, которое ему сделали, и отправился в плавание.
До их разрыва его больше привлекали романтические морские приключения, однако потом он сосредоточился исключительно на получении прибыли. Он вышколил свою команду, как немногие, и предпочитал задания, за которые никто другой не брался или не мог выполнить. И все это он делал для того, чтобы положить деньги на свой счет и доказать себе, что Маркейл Бичем была не права: он не безнадежный неудачник, он преуспел в этой жизни. Нормальный человек не возвращался бы постоянно мыслями в прошлое, а наслаждался бы преимуществами вольной жизни, без всяких любовных драм, но слова Маркейл все еще обжигали Уильяму душу.
Отточив свое мореходное искусство и доведя команду до совершенства, Уильям плавал по опасным мелководьям, через кишащие пиратами моря и в штормы, от которых другие капитаны обычно прятались.
С годами его успех превратился в легенду, и чем больше преуспевал Уильям, тем больше влиятельных людей нанимали его — богатых, обладающих властью людей, готовых щедро платить за его работу и репутацию безупречно честного и удивительно удачливого человека.
Теперь он был состоятельным человеком. Хотя, как говорили, Колчестер богаче Креза, Уильям знал, что мог бы поспорить и с ним.
К сожалению, он вдруг обнаружил, что богатство теперь мало для него значит.
Когда-то он мечтал предстать перед Маркейл с сундуком, полным золотых монет, и воображал, как она будет ошеломлена при виде такого богатства, а он презрительно посмеется над ней, помашет рукой и уйдет прочь.