Ева чувствовала его боль, глубокую, застарелую, рвущую душу, пульсирующую в темноте.
– Бонни пропала буквально у меня на глазах. Только что была рядом, и вот уже нет, – охрипшим голосом заговорила она. – Потерялась в толпе. Мы с Сандрой сделали все, что могли. Ты не сделал бы больше.
– Не знаю. Жизнь – занятная штука. Иногда делаешь какой-то ход, и все меняется. Этот вопрос не дает мне покоя.
– И не только тебе, а и всем нам. Лишь через много лет я пришла к тому, что виноват убийца, а не я. – Она протянула руку и коснулась его волос. – И не ты, Джон.
– Я к этому еще не пришел. Я не защитил тебя. Не уберег ее. Я проиграл. Ноль – два. – Он взял ее руку и крепко сжал. – Когда я вернулся и узнал о Бонни, меня… я сорвался. И до того балансировал на грани, а эта новость толкнула меня в пропасть. Путь наверх был долгий и тяжелый. Я хотел кого-нибудь убить, но убить не любого… И тогда я начал поиски.
– Я тоже.
– Знаю. Странно, что за все эти годы никто из нас так и не нашел его. – Джон поднял голову. – Но теперь у меня кое-что есть. Думаю, цель близка. Обещаю тебе, я найду его.
Она напряглась:
– Кто? Скажи мне, кто он?
– Чтобы тебя убили? Нет. – Джон покачал головой. – Слишком многим я принес боль и смерть. Не хочу, чтобы пострадала еще и ты. С тебя хватит.
– Кто он? Блэк?
Он поднес ее руку к губам и тут же опустил на покрывало – она лишь успела ощутить их тепло.
– Все эти годы ты заботилась о нашей Бонни. Теперь позволь мне сделать кое-что для нее.
– Черта с два!
– Вот такую Еву я всегда помнил. – Джон повернулся к двери. – Огонь.
Не скажет? Уйдет и оставит ее в смятении и сомнениях? Но ей нужно узнать еще кое-что.
– Джон… – Он остановился. – Ты уже сказал, что Бонни перестала приходить к тебе, когда ты был в госпитале, в Токио. Но потом… – Слова застряли в горле. Она сглотнула комок. – Ты видел Бонни потом… после того как ее забрали?
Молчание. Он замер, опустив голову.
– Джон?
– Да, – чуть слышно прошептал он.
Дверь за ним затворилась.
Ева закрыла глаза, и слезы медленно покатились по щекам.
«Чудо», – сказала та медсестра, когда в первый раз принесла ей Бонни. Ева всегда знала, что ее дочь – особенная, но до сегодняшнего дня не знала, насколько особенная. Как она смогла? Как смогла спасти отца, которого никогда не видела и о котором ничего не знала? Бонни никогда не рассказывала о своих снах. Связывалась ли она с Джоном на каком-то другом, особом уровне? Понимала ли сама, что с ней происходит?
Бонни осталась в жизни Джона Галло. Как и в жизни Евы. Осталась ангелом-хранителем.
Любящей. Утешительницей и спасительницей.