Пол опустил голову, губы легко коснулись ее рта, двигаясь медленно, дразня и постепенно растапливая сопротивление, - до тех пор пока Робин не прекратила внутреннюю борьбу и не начала безоглядно отвечать ему.
Ее губы смягчились и приоткрылись, двигаясь в согласии с его ртом, тело уже добровольно прильнуло к нему, руки скользнули к его шее. Как долго она была лишена этого! Невероятно долго! Робин уже почти забыла, каково это желать с такой всепоглощающей страстью.
Длинные умные пальцы нашли нижний край ее свитера и скользнули вверх по обнаженной коже. Она не позаботилась надеть лифчик, и ее груди наполнили его ладони, соски превратились в ноющие пики под умелыми ласкающими круговыми движениями.
Только когда Пол вновь опустил руки, чтобы пробраться под эластичный пояс брюк, она смогла отчасти восстановить контроль над собой. Потребовалась вся сила воли, чтобы перестать плыть по течению и вцепиться в его запястья.
- Хватит! - выдавила она, тяжело и часто дыша.
Его дыхание было лишь слегка прерывистым.
- Ты в этом уверена?
- Абсолютно! - Неведомо откуда взявшиеся душевные и физические силы позволили Робин отвести его руки и отпрыгнуть в сторону. Ухватившись за стул, она поставила его между ними и с презрительным, насколько это было возможно, видом сказала:
- Уверена не меньше, чем тогда, когда ты впервые опробовал на мне свои методы.
- Разница заключается в том, что тогда ты не знала, от чего отказываешься. - Пол даже не попытался отставить стул в сторону. Огонек в глазах свидетельствовал о том, что он скорее забавляется, чем испытывает недовольство. - Ладно, у нас достаточно времени. Похоже, мы пробудем в заточении не меньше двух дней.
- Это ничего не изменит. - Робин все больше брала себя в руки - по крайней мере, внешне. - Если ты снова прикоснешься ко мне, я сделаю тебя калекой на всю жизнь!
Засунув руки в карманы и прислонившись к ближайшему шкафу. Пол с интересом посмотрел на нее.
- И как же ты предполагаешь это сделать?
- Узнаешь, когда возобновишь свои попытки! - выпалила она. - Держись от меня подальше!
- Боюсь, это будет трудно, поскольку мы все еще муж и жена, - сказал он.
- Я не евнух, как ты со всей отчетливостью понимаешь. Тебе нужно...
- Мне нужно, чтобы ты убрался восвояси, - оборвала его Робин.
Пол покачал головой в притворном сожалении, при этом прядь густых темных волос упала на лоб.
- Увы, невозможно. Как я уже говорил, нам не выбраться отсюда, пока не растает снег. Нужно было думать, прежде чем забираться в такую глушь в феврале.
- Это вовсе не глушь, - возразила задетая вопреки рассудку Робин. - Всего в паре миль отсюда живут люди.