Она не стала ни Джулией Робертс, ни Жюльет Бинош. За пять долларов в час она подавала капучино в кафе, а поскольку этого не хватало на оплату квартиры, то пришлось найти еще одну работу на выходные.
Стоя перед зеркалом, Жюльет спрашивала себя: «Могу ли я еще понравиться мужчине? Могу ли вызвать желание?»
И отвечала: «Конечно. Но сколько еще у меня времени?»
Глядя прямо в глаза отражению, она произнесла вслух, словно сама себя предупреждала:
— Наступит день, и очень скоро, когда ни один мужчина не обернется тебе вслед.
«А теперь поторапливайся! Пора одеваться, если не хочешь опоздать».
Жюльет натянула колготки, две пары носков, надела черные джинсы, полосатую рубашку, свитер крупной вязки, а поверх шерстяное пальто.
Бросив взгляд на часы, она заметалась по комнате. Нужно спешить: у хозяина кафе тяжелый характер, и он не простит опоздания даже в последний рабочий день.
Жюльет скатилась по ступенькам в прихожую, схватила шапку и пестрый шарф и захлопнула за собой дверь, постаравшись не отрубить голову коту, который высунулся наружу, принюхиваясь к выпавшему за ночь снегу.
Ледяной воздух был настолько плотным, что казалось, его можно потрогать. Жюльет никогда не видела Нью-Йорк таким тихим и спокойным. Всего за несколько часов Манхэттен превратился в огромный горнолыжный курорт. В город-призрак с заснеженными улицами, по которым почти невозможно пройти. На тротуарах и перекрестках намело большие сугробы. По улицам, обычно шумным и забитым машинами, осторожно пробирались джипы, редкие желтые такси и несколько человек на лыжах.
Жюльет почувствовала запах настоящей зимы, который помнила с детства, запрокинула голову и поймала губами снежинку. Чуть не упав, она взмахнула руками, чтобы удержаться на ногах. К счастью, метро совсем рядом. Нужно быть внимательней, тогда не поскользнешь…
Поздно. В следующую секунду она растянулась во весь рост, упав лицом прямо в сугроб. Двое студентов, проходившие мимо, и не подумали помочь ей. Более того, они нагло расхохотались. Жюльет стало так себя жалко, что слезы навернулись на глаза.
День начинался из рук вон плохо.
Но, разлученные, мы с нею слиты
все же:
Она во мне жива, а я почти мертвец.
Виктор Гюго. Спящий Вооз.
Перевод Н. Рыковой
В нескольких километрах южнее большой джип медленно пересекал пустынную стоянку кладбища Бруклин-Хилл. Справа на стекле виднелась карточка с именем водителя:
Доктор Сэм Гэллоуэй
Больница Святого Матфея
Нью-Йорк
Джип остановился у входа на кладбище. Из него вышел мужчина в длинном пальто, наброшенном поверх дорогого костюма. На вид ему было лет тридцать, он был широк в плечах, выглядел уверенным в себе, но его странные глаза — один голубой, другой зеленый — были печальны.