Сегодня первый день из тех, что тебе осталось прожить.
Надпись на скамейке
в Центральном парке
Нью-Йоркская бухта. Раннее январское утро.
С огромной высоты, оттуда, где облака мчатся на север, видны остров Эллис-Айленд и статуя Свободы. Очень холодно. Город парализован снежной бурей.
Вдруг в толщу облаков ныряет птица с серебристым оперением. Она пикирует к изломанной линии горизонта. Идет снег, но птица словно не замечает его. Неведомая сила влечет ее на север Манхэттена. С пронзительным криком она стремительно пролетает над Гринвич-Виллидж, Таймс-сквер, Верхним Уэст-Сайдом и садится на ворота, ведущие в Морнинг-сайд-парк.
Мы на другом конце парка, рядом с Колумбийским университетом. Меньше чем через минуту в окне на последнем этаже небольшого дома вспыхнет свет. Молодой француженке Жюльет Бомон остается спать всего три секунды.
На тумбочке включился радиобудильник. Жюльет высунула из-под одеяла руку и стала шарить вокруг. Будильник упал на пол, ужасный звон прекратился.
Протирая глаза, Жюльет вылезла из кровати, сделала несколько шагов и тут же запуталась в коврике. Проехавшись по скользкому паркету, она вскрикнула и упала. Вскочила на ноги и схватила очки, которые ненавидела, но была вынуждена носить из-за близорукости. Очки — это все-таки лучше, чем линзы.
Спускаясь по лестнице мимо множества небольших зеркал, купленных на блошином рынке, — молодая женщина, волосы до плеч, веселые, хоть и заспанные глаза, — она задержалась, глядя на свое отражение, поморщилась и попыталась привести в порядок волосы, заправить за ухо выбившиеся золотистые пряди. Футболка с глубоким вырезом и кружевные трусики — это выглядело сексуально и в то же время забавно. Жюльет помедлила, вернулась в комнату за толстым одеялом в шотландскую клетку и грелкой, сохранявшей остатки тепла. Система отопления никогда не была сильной стороной квартиры, которую она уже три года снимала вместе с Коллин.
«Подумать только, мы платим за нее две тысячи долларов!» — вздохнула Жюльет.
Завернувшись в одеяло, она стала, как пингвин, прыгать со ступеньки на ступеньку и, спустившись вниз, толкнула дверь на кухню. Давно поджидавший ее толстый полосатый кот прыгнул к ней на руки и тут же, едва не оцарапав, забрался на шею.
— Жан Камий! Прекрати! — вскрикнула Жюльет и, взяв кота за шкирку, спустила его на пол.
Кот недовольно мяукнул и удалился в свою корзинку. Жюльет поставила кастрюльку с водой на плиту и включила радио.
«…сильная снежная буря, обрушившаяся два дня назад на Вашингтон и Филадельфию, движется на северо-восток страны, задев по пути Нью-Йорк и Бостон.