Она началась. Аварии на дороге, горящие дома, горящие машины, сгоревшие дома и машины; на реке, прижавшись бортом к быкам моста, полузатонула баржа с песком. Снова — машины, машины. Поначалу я высматривал следы, какие-либо признаки возможного человеческого присутствия, но вскоре мои собственные дела отвлекли меня. Вот почти и центр. Столь велик родной город, что и у центра есть окраины. Здесь, на площади, я притормозил. Серебристый молоковоз высадил витрину и завяз в ней. Это был продовольственный магазин, и возле него я остановился. Я давно чувствовал голод, воспоминания об утренней ветчине подернулись дымкой. Из разбитой витрины, где все было перевернуто, по тротуару раскатились кочаны капусты. Я положил щеку на руль и просидел так минут пять, прикидывая свои задачи на ближайшее будущее. Затем, чуть не порезавшись о кривые языки разбитого стекла, пробрался в магазин. Откупорил бутылку минеральной воды и с наслаждением напился. В машину -предварительно выбив остатки витрины — перетащил два круга сыру, хлеб, яблоки. Все это, перегибаясь через откинутое сиденье, уместил сзади. Там еле осталось место для ящика воды. Мне нужна другая машина, подумал я, отъезжая. И проблема бензина… Сколько будет проблем. Кроме одной — свободного времени. А значит, и все остальное решится.
Вдруг я увидел, что мне было нужно: возле булочной стоял фургон с открытыми дверцами. Ага. Водить грузовик мне раньше не приходилось, но справился удовлетворительно — после того, как очистил внутренность от лотков и перегрузил свои припасы. Слава богу, лотки были пустые, рука не поднялась бы вываливать хлеб на мостовую. А может, и поднялась бы. Наверное, поднялась бы. Привычные мерки надо пересматривать, ведь в самом деле, я теперь могу быть сколь угодно расточительным и не истрачу миллионной доли обрушившейся на меня собственности. Нет, даже не в этом. Качество. Качество стало другим. Ежели действительно общества нет боле, то и мораль его умерла вместе с ним, и вы знаете, меня это не огорчает. По крайней мере в данную минуту.
На очереди у меня был хозяйственный магазин — взять свечей, чтобы не сидеть первую ночь в моем новом мире впотьмах. Я не стал долго раздумывать. Развернулся и, медленно подавая назад, выдавил витрину. Керосинки, как хотел, не нашел, зато свечей набрал штук сто. Посомневался, и, взломав замки, проник в склад, но там из нужного мне сейчас тоже были одни свечи. Я взял их три коробки и с тем отправился домой. На своей улице подобрал сумку. Она лежала нетронутая, как я ее оставил. Уже был вечер, и я сентиментально пожалел бросать сумку мокнуть под вероятным ночным дождем. Осторожно объехав разбитые машины, подогнал фургон к подъезду. Разгружаться полностью не стал, захватил лишь сотню свечей в початой коробке и еды на ужин.