— Тебе повезло, быть хозяйкой такого прекрасного места — это же просто чудо! — сказал Рейд.
— Ну, у тебя в «Саутерн-Кросс» тоже есть прекрасные виды.
Сара стала убирать остатки еды в корзину, но вдруг замерла и, помолчав, произнесла:
— Я люблю Мирабрук.
Рейд удивленно вскинул голову.
— Я собираюсь устроиться там учительницей на следующий год, — продолжала Сара, глядя на Рейда, который, как ей было известно, думал, что она уедет учительствовать в какой-нибудь большой город на юге.
— Ты в самом деле решила запереть себя в глухой провинции, в малюсенькой школе с одним-единственным учителем?
— А я провинциалка и есть, почему бы мне и не остаться в провинции? По-моему, слишком много народа уезжает отсюда в большие города.
— Да. Это правда, но… но тебе же придется вести сразу несколько разных классов, и рядом не будет никого, кто помог бы тебе освоиться.
Закусив губу, Сара уставилась на свой стакан с вином.
— Придется нелегко, но я уверена, что справлюсь. Я буду хорошей учительницей.
— Я в этом и не сомневался.
Сара торопливо допила вино, сунула стакан в корзину и, подняв голову, взглянула на покрасневшее лицо Рейда. От его горящего взгляда у нее перехватило дыхание.
— А каковы шансы, что ты получишь это место? — спросил он.
— Гарантий нет, но, думаю, мои высокие оценки сыграют свою роль. К тому же вряд ли народ будет ломиться в Мирабрук в надежде заполучить место в школе.
— Тут ты права.
— А я вот буду, — сказала Сара, тряхнув головой.
— Знаешь, Сара, было бы замечательно, если б ты была рядом.
У Сары сердце подпрыгнуло от радости. Его взгляд обволакивал, словно мягкий бархат.
— Ты… ты будешь еще что-нибудь есть?
— Я бы лучше испробовал еще разок вкус твоих чудесных губ.
— Ну так испробуй, — проговорила Сара, чувствуя, как ее охватывает жаркой истомой. Рейд подался к ней, стоя на коленях и опираясь руками о землю. Он двигался так медленно, что, казалось, сам воздух застыл, подрагивая от напряжения.
Сара с замиранием сердца откинулась назад и легла на подстилку. Они касались друг друга только жадными губами. Никогда прежде Сара не испытывала ничего подобного — поцелуй наоборот. Это было забавно и в то же время необычайно захватывающе. Они все сильнее желали друг друга.
Рейд оставил ее губы и переместился к подбородку. Почти касаясь коленями ее головы, он наклонился над ней, целуя ее в горло, потом ниже, там, где был расстегнут ворот рубашки.
Сара принялась лихорадочно расстегивать пуговички. Вот-вот должно было произойти то, чего она так жаждала — они с Рейдом будут любить друг друга. Она принадлежит ему душой и телом, она безумно любит его. Ни один мужчина в мире не значил для нее так много, как Рейд, и ни одному из них она не предлагала себя, только ему. Она хотела принадлежать Рейду. Сейчас и всегда.