– Чисто сработали, – удовлетворенно отметил капитан и поднял большой палец правой руки.
Пилот и Барбуду улыбнулись.
Бойцы стремительным броском преодолели освещенный кусок территории и сгруппировались в густой тени у стены старого коровника.
Хоть и были спецназовцы готовы ко всякой неожиданности, но появление «гостя», мирно вышедшего из-за угла и поправлявшего ремень на штанах, стало для всех неприятным сюрпризом. Ситуация была патовой.
Автоматная очередь абрека заглушила хлопок «винтореза» Дикого. Бородач рухнул навзничь, а спецназовец охнул, схватившись обеими руками за живот, и медленно опустился на сырую землю.
Перестрелка не могла остаться незамеченной. В такой ситуации волей-неволей следовало действовать совсем не так, как планировалось. Грубо, нахально, жестко.
Капитан скомандовал:
– Огонь по прожекторам! Поручик! Пулемет на левый фланг!
Дробно застучали автоматы. Прожектора с громкими хлопками взрывались и гасли. Территория фермы погрузилась во тьму. Отовсюду зазвучали автоматные выстрелы пока еще не сориентировавшихся боевиков.
Комитетчик присел перед раненым. Тот оторвал правую руку от живота и судорожно схватил командира за запястье. Капитан почувствовал, что рука бойца липкая от крови.
– Больно… – прохрипел раненый.
– Держись, Дикой, держись, – шептал торопливо капитан. – Сейчас промедол вколю… Полегчает.
Таманец задрал куртку раненого и рванул зубами упаковку с рулончика бинта.
– Больно… – опять захрипел Дикой и вдруг затих.
Капитан почувствовал, как ослабла хватка солдата, а его рука безвольно легла на землю.
Таманец перестал промокать рулончиком обильно выступающую из раны кровь и приложил руку к шее Дикого, прощупывая пульс.
– Все… – произнес он глухо и тяжело вздохнул.
Комитетчик опустил голову:
– Прости, парень. Эти суки еще получат.
Рядом, тоже в мучениях, умирал боевик. Его тело сотрясалось в мелком ознобе. Судорожной хваткой он собрал пригоршню земли и стонал сквозь зубы, не желая показывать свою слабость врагу, но и не в силах молча терпеть боль.
Комитетчик без эмоций ткнул его ножом в грудь. Бородач замолчал и обмяк, расслабившись.
И тут же загрохотал пулемет Поручика. К нему присоединились другие спецназовцы, ведя огонь по появившимся боевикам. Несколько убитых и раненых остались на земле, остальные, не ожидавшие плотного огня с этой стороны фермы, бросились врассыпную и, попа́дав, открыли ответный огонь.
Завязалась отчаянная перестрелка. Свистели пули, с глухим звуком впиваясь в стену коровника.
Слаженный огонь спецназовцев наносил противнику серьезный урон, тогда как враги беспорядочно палили практически в молоко, не причиняя бойцам группы ни малейшего вреда. Вот только нелепая гибель Дикого лишний раз подтверждала правило: от случайности не застрахован никто.