«Оранжевая революция». Украинская версия (Авторов) - страница 121
2. Революция – «базисная трансформация политических, экономических и социальных принципов и институтов государства, ставшая результатом свержения существующего правительственного порядка» (J.C. Piano, R. Olton, 1969: 134).
3. Революция (политическая и социальная) – «насильственный захват государственной власти лидерами массового движения для последующего использования этой власти с целью крупных процессов социальной реформы» (Гидденс, 1989).[47]
При всем различии приведенных определений легко обнаружить, что события конца 2004 года в Украине соответствуют большинству признаков, присущих политическим революциям. Было и «массовое движение», и «сознательная деятельность партий и организаций», и «свержение существующего правительственного порядка», и «трансформацию политических, экономических и социальных принципов и институтов государства» мы сейчас наблюдаем в действиях новой власти.
Тот факт, что разрешение политического кризиса на финише президентской гонки произошло на основе решений Верховного суда и парламента и через процедуру выборов, не должен вводить в заблуждение. «Политико-правовые решения» принимались как ответ на вызовы Майдана, на акции гражданского протеста, в которых принимали участие сотни тысяч, а в целом по стране и миллионы людей. События в Украине в конце 2004 года – это выборы пополам с революцией.
Да, революционные события в Украине развивались не классически. Но ведь потому и не удается построить универсальной теории революции, что слишком уж отличаются друг от друга революции буржуазные и «социалистические», демократические и национально-освободительные, «бархатные» и «наждачные».
О возможности мирных революций писал еще классик революционной теории – Владимир Ленин. И если проводить исторические аналогии, то по форме и характеру «оранжевая революция» в Украине ближе всего к «бархатным революциям» в Центральной и Восточной Европе, состоявшимся в конце 1980-х годов, и к «революции роз» в Грузии.
Явные аналогии между революционными событиями в Киеве, Белграде и Тбилиси, между формами и направленностью действий радикальных молодежных организаций в Сербии («Отпор»), Грузии («Кмара») и Украине («Пора») служат «железным аргументом» для сторонников политтехнологического объяснения «оранжевой революции».
Конечно же, опыт сербской и грузинской революций тщательно изучался в Киеве, и не только оппозицией, но и ее противниками. Украинская оппозиция практически не сомневалась в том, что ей не отдадут власть просто так, на основании результатов избирательного процесса. Поэтому в ответ на возможную фальсификацию выборов оппозиционеры готовились к массовым акциям протеста. Но не будем забывать о том, что в Киеве и задолго до президентских выборов неоднократно проводились не только акции массового протеста, но и осуществлялись попытки свержения режима Кучмы на основе этих массовых акций. Кульминациями таких попыток были события во время кассетного скандала в конце 2000 – начале 2001 года и массовая акция протеста оппозиционных сил 16 сентября 2002 года. И в том и в другом случае речь шла о подготовленных акциях протеста, в которых оппозицией использовались современные политические технологии. Но результата эти акции не достигли, в том числе и потому, что они не получили широкой поддержки со стороны населения. Для победы оппозиции тогда не хватило главного революционного «ингредиента» – массового, широкомасштабного участия в акциях протеста граждан, не относящихся к активу политических партий. Революцию хотели совершить и тогда, но «пересiчний украiнець» не откликнулся на призывы оппозиции и остался в своей «хате с краю».