Что же касается России, то оптимальной для этой страны политикой было бы рассмотрение Украины не как «санитарного кордона» между Россией и Западом, а как моста к Западу. В момент написания этого эссе президент Путин оформил российскую позицию по отношению к Украине следующим образом: Украина должна остаться частью интеграционных инициатив Кремля; эти инициативы будут способствовать коллективному движению их участников на Запад. Но пока неясно, как именно постсоветская интеграция может способствовать сближению ее участников с Западом. Эта интеграция больше воспринимается как альянс государств, которых не допустили к столу Европейского сообщества. Причем наиболее продуктивными все еще являются не коллективные решения, а двусторонние отношения стран-участниц, в ходе которых они и разрешают свои проблемы. Но самое главное – нынешние интеграционные проекты на территории СНГ не имеют трансформационного потенциала, а потому вряд ли облегчат вступление их участников в европейские структуры.
В любом случае будущая роль Украины в интеграционных структурах на территории бывшего СССР, и в первую очередь в Едином экономическом пространстве, пока неясна. А без активного участия Украины эти инициативы будут приобретать все более азиатское лицо. В какой-то степени отношение новой власти в Киеве к интеграционным инициативам, в рамках которых объективно доминирует Россия, является фактором, определяющим и будущую экономическую и политическую конфигурацию постсоветского пространства. Пока же новый лидер Украины Виктор Ющенко неоднократно высказывал сомнения в их эффективности для Украины. Но полагаю, что во имя нормализации отношений с Москвой новая власть в Киеве может пойти на сохранение своего участия в этих интеграционных проектах, пусть и формальное.
Украинские события подорвали возникшее в отношениях между Россией и Западом статус-кво, которое заключалось в молчаливом карт-бланше на роль державы-гегемона на территории СНГ, предоставленном западными странами Москве. До сих пор Москва осуществляла на этом пространстве свою «доктрину Монро». На мой взгляд, до украинских выборов Кремль здесь проводил довольно гибкую политику влияния, в основном лоббируя свои экономические интересы и воздерживаясь от прямого и грубого давления. Лишь отношения России и Грузии были омрачены целым рядом неосмотрительных шагов с обеих сторон. Хотя именно Россия с учетом ее геополитического веса несет основную ответственность за сохраняющуюся напряженность в отношениях с Тбилиси.
В ходе украинских событий Европа впервые взяла на себя роль регулирования политического кризиса в пространстве, которое Россия считала и считает своей сферой влияния. На наших глазах произошло событие, которое по последствиям для России и для пространства СНГ может оказаться серьезнее, чем расширение НАТО и ЕС. Если миссия Европы в Украине окажется успешной, на повестке дня могут возникнуть начавшие размораживаться конфликты в Абхазии, Южной Осетии и Приднестровье. К тому же и Молдавия начинает искать гарантии безопасности у Европейского сообщества. Складывается ситуация, к которой Москва пока не готова и которую она рассматривает как угрозу. И эта ситуация действительно является угрозой для российской власти, если она будет продолжать консолидировать себя через державничество.