Ничему его жизнь не учит! — возмущалась Эмма, садясь в машину. Он потерял все: деньги, положение в обществе, друзей… Любой на его месте сделал бы верные выводы, понял бы, что нужно меняться. Любой, но не Питер.
— Продолжим путь! — с энтузиазмом воскликнул Питер, плюхаясь на сиденье. — Мне начинает нравиться эта поездка.
Его ведь даже уволить теперь нельзя! — вдруг осознала Эмма. Бигфорт не позволит мне избавиться от Питера. Вот я влипла-то… Может, и правда стоит отдать младшего Лейдена Сэнди? Пусть она с ним мучается.
— Фу! Ну и воняет от тебя. — Эмма поморщилась. — Ненавижу запах алкоголя.
— Я опущу стекло, раз уж ты так восприимчива к запахам.
— Благодарю. Ты так любезен.
— Я бы поверил в то, что ты действительно стараешься быть вежливой, если бы ты не произносила учтивые слова тоном, полным презрения.
— О, как же я тебя ненавижу! — сказала Эмма, нажимая на педаль газа.
— Ты так часто мне об этом говоришь, что я начинаю сомневаться в твоей искренности. Признай, Эмма, ты жить без меня не можешь. Я твой наркотик. Исчезни я — и ты лишишься смысла существования.
— Твое самомнение раздуто до невозможности.
— Мне даже кажется, — продолжил Питер, — что ты в меня чуточку влюблена.
Эмма расхохоталась, но смех ее был настолько неестественным, что она тут же замолчала.
— Не нервничай. — Питер погладил ее колено. — Мне знаком твой страх. Ты не первая женщина, ненависть которой превращается в любовь.
— Твои предположения так нелепы, что я даже комментировать их не стану.
Питер снова положил ладонь ей на бедро, но на этот раз сразу убирать руку не стал.
— У тебя очень красивые ноги…
Эмма что было сил толкнула его, на мгновение выпустив руль. Автомобиль занесло, но она справилась с управлением.
— Из-за тебя мы попадем в аварию, идиот!
— Из-за меня? Не дергайся, и проблем не будет.
— А ты не распускай руки!
— Да что я сделал-то? Всего лишь дотронулся до тебя… — И он в третий раз стиснул ее колено.
Эмма завизжала от злости, попыталась дать Питеру пощечину, затем, опомнившись, схватилась за руль и вдруг услышала звук полицейской сирены. Взглянув в зеркало заднего вида, Эмма застонала и ударила по тормозам.
— Этого только не хватало! Сейчас меня оштрафуют!
— А я чем виноват? Говорил же: не умеешь водить машину — не берись.
Она непременно его ударила бы, но полицейский уже стучал стекло бокового окна.
— Хочешь, я сам ему все объясню? — предложил Питер.
— Попробуй только произнести хоть слово! — Нацепив любезную улыбку, Эмма опустила стекло и вежливо залепетала: — Ах, я знаю, в чем моя вина! Простите, я, кажется, уснула!