Много лет назад Генри купил этот дом для покойной матери Даны. Из окон открывался потрясающий вид, сам по себе стоивший целое состояние. В планировке и интерьерах чувствовались основательность и безупречный вкус.
Как и в частной, очень дорогой школе для девочек, которую посещала Дана.
Как и во всем, что планировал для нее отец… пока не появился Кейн и не пустил ее налаженную жизнь под откос.
— Дана! — Теплая, радостная улыбка.
— Здравствуй, папа. Не вставай, не надо.
Он сидел за журнальным столом, заваленным воскресными газетами. Дана, подойдя, быстро поцеловала его в щеку, но от объятия увернулась. Отчуждение зашло слишком далеко, ей не хотелось обниматься с почти чужим человеком.
— Прекрасно выглядишь, милая! — похвалил Генри, глядя на нее с нескрываемым восхищением.
Дана улыбнулась.
— Ты тоже.
Для человека за шестьдесят Генри Андервуд выглядел на удивление моложаво и подтянуто. Загар, скрывающий возраст, подчеркивал пронзительную синеву глаз и белоснежную седину вьющихся волос. Он был широкоплеч и крепкогруд, а если мускулы и одрябли с годами, то обычный его наряд — серый костюм и белая рубашка — не позволяли это заметить.
— Что за розы в этом году! — заметила Дана.
Оранжерею заполняли цветущие растения дивной красоты. Отец давно увлекался разведением роз; Дана заговорила о них, зная, что эта тема интересна ему и безопасна для нее. Так и получилось. Генри с гордостью рассказывал о своих успехах по выведению новых сортов, показывал самые любопытные образчики и лучился радостью, видя, что дочери это интересно.
Домоправительница вкатила сервировочный столике обильным горячим завтраком: бекон, яйца, сосиски, грибы, помидоры, жареный картофель. Отец и дочь позавтракали с аппетитом, беседуя о разных пустяках, наконец за кофе Генри, бросив на Дану осторожно-испытующий взгляд, осмелился заговорить о том, что его действительно волновало:
— Так кто же вложил деньги в твое «Детское такси»?
— Я обратилась в инвестиционную компанию. — Она открыто и гордо встретила его взгляд. — Они согласились, что «Детское такси» — многообещающая идея, которая может принести прибыль.
— С этим я не спорю, идея отличная — но время и силы…
— Папа, это мой выбор, — резко ответила Дана.
— Но тебе уже под тридцать, — продолжал он. — Почему ты отказываешься даже думать о браке, о семье? Ты же красивая женщина, Дана! Это неестественно…
— Помнишь Кейна Уильямса? — гневно прервала его Дана. — Того, которого ты называл никчемным, ни на что не способным неудачником? Которому сломал челюсть, когда застал меня с ним в постели?