- Иногда. А что?
- Мне как раз понравилось, как вы сказали Полю, что со всеми мужчинами на «вы».
- Я с ним на «вы», к тому же он старик.
- Тем более! «Валера».
- Сейчас стиль такой, пожилым приятно. Да ну его! Петр Романович, что нужно, что вы хотите?
- Мне нужны доказательства. — Он уже придумал испытание. — Вы должны мне принадлежать, — высказался «теоретически» и тотчас почувствовал, что именно этого и хочет — с той минуты, как увидел ее, и испугался: «Сейчас она пошлет меня к черту по заслугам!» Но она сказала:
- Я согласна. Прямо сейчас?
- Господи! — простонал Петр Романович. — Куда ж вы так торопитесь? Посторонний мужчина, как последний хам, предлагает вам постель.
- Не посторонний и не хам, а вы! Вам же нужны доказательства? Вот я и хочу доказать, что у меня мужчин не было.
- Неужели? — поразился он. — Откуда ж ты такая взялась?
- Я только хочу знать, любите вы меня или нет.
«Ловушка! — предупредил себя Петр Романович. — Тут какая-то ловушка!» — и сказал против воли:
- Люблю.
«Если это и неправда, — пронеслось в голове, — теперь все равно.»
- Я так и знала, — воскликнула Варенька, — с тех пор, как мы увидели друг друга во дворе!
«Я ее не видел, но это все равно.»
В бессмысленно-повторяющемся рефрене «все равно» была какая-то обреченность, паралич воли; философ ощущал себя «животным на заклании», но и блаженство не покидало его, такая полнота жизни, что ничего не хотелось, даже обладания. «Остановись, мгновенье, ты прекрасно!» Но она, конечно, ждет действий и доказательств. Петр Романович вздохнул со всхлипом, шагнул к тщедушному парапетику, разделяющему их, и услышал шум за спиной. «Опять Подземельный подслушивает! — вдруг опомнился. — Он же убит!» — обернулся: на галерейку вышел Игорь Ямщиков.
- Почему Ивана Ильича убили? — вот такой нелепый вопрос он задал соседу; Петру было не до него, ни до чего, но лезть на глазах у архитектора через перегородку как-то неловко. «Я буду вас ждать», — прошептала Варенька и ушла, и солнце словно притушило свой пушистый блеск.
- Ну, чего тебе?
- Почему убили Ивана Ильича?
- Спроси у следователя.
- Не говорит. или не знает. Я только что с допроса.
- А я откуда знаю?
Игорь, не отвечая, глядел пронзительно черными круглыми глазами.
- Где ты провел ночь?
- В Завидеево.
- Чего это ты туда-сюда?
- Чтоб Тоню не волновать. Дела еще не закончил, а ей вчера обещал вернуться.
Да, Игорек — врожденный подкаблучник; счастье, что в супруги досталась ему не «владычица морская».
- Петр, говорят, ты явился чуть ли не свидетелем убийства.
Петру Романовичу ночное происшествие уже осточертело; куда больше волновал его царственный подарок — любовь юной незнакомки. В голове тотчас застучал Блок: «По вечерам над ресторанами… и каждый вечер в час назначенный. и вижу берег очарованный и очарованную даль.»