Наскоро проглотив нехитрый обед, Инка идёт отдыхать в тёти Мотину комнату. Она малюсенькая, с одним оконцем, очень чистенькая и прохладная. В тёти Мотиной комнате живёт квартирант — рабфаковец Коля.
— Привет, кирпа! — встречает он радостным возгласом Инку.
Впрочем, он даже не смотрит на неё. Сидит за кухонным столиком и, обхватив руками голову, читает «Капитал» Карла Маркса. Светлые брови его сердито сдвинуты. Он озабоченно перечитывает одну и ту же страницу. Ходики мерно, уютно тикают. В комнату тихо вползают сумерки. Восемь часов вечера. В одиннадцать придёт Дима. Инка ложится на топчан, покрытый плахтой, закрывает глаза. Ей очень хорошо сейчас.
— Инка! Ты знаешь, что такое прибавочная стоимость? Не знаешь? Ага! А я уже постиг! — гордо говорит Коля. Девочка слышит, что он говорит, но ничего не может ответить, потому что сон уносит её куда-то вверх, очень высоко. Она летит над скамейками, над деревьями, над крышами домов. А на крышах сидят монашки — все одинаковые, с ямочками на подбородках, со шрамами на лбах. И все они протягивают к Инке руки. Монашки хотят поймать Инку, но это им не удаётся. Инка летит над ними и громко, изо всех сил, поёт:
Всё выше, и выше, и выше
Стремим мы полёт
наших птиц!
— Вставай! Вставай! К тебе пришли! — тётя Мотя трясёт Инку за плечо. Девочка трёт глаза, испуганно вскакивает. Ходики показывают одиннадцать. Перед ней стоит Димка.
— Я пришёл, — говорит он строгим голосом. — Одевайся скорее.
— Куда это вы на ночь глядя? — пугается тётя Мотя.
— На облаву.
Коля поднимает голову от книги, тётя Мотя перестаёт штопать носки.
— Месячник по борьбе с беспризорностью, — лаконично объясняет Димка.
Через десять минут Инка готова.
— До свиданья, тётя Мотя. Коля, до свиданья! Скажете маме, что я приду домой утром.
И Димка с Инной выходят на улицу, окутанную ночным сумраком.
Соня живёт на Рогнединской, в большом красивом доме. Несколько минут Инка и Дима в нерешительности стоят перед дубовой дверью, не зная, какую кнопку звонка нажать. Их почему-то много. За дверью слышны звуки рояля, весёлые, возбуждённые голоса.
— Может быть, уйти? — нерешительно предлагает Инна. — У них, видно, вечеринка.
— Ни в коем случае! Ведь Соня ждёт нас!
Димка осторожно нажимает белую блестящую пуговку. Двери открывает Сонина мама — надушенная, в декольтированном платье. На платье сверкает бриллиантовый паук.
— А-а, это вы? — разочарованно произносит она, и любезная улыбка тотчас же слетает с её лица. — Сони нет дома… Она ушла.
Инка и Дима не двигаются с места. Димка кашляет в кулак, а Инна виновато улыбается.