«Ничего я не обрадовалась… — пытается мысленно ответить на свой же вопрос Инка, — Просто, очень, очень хорошо сейчас».
И впрямь хорошо сейчас! Высоко в небе мерцают звёзды, голубой свет луны лежит на деревьях и кустарниках, на спутанной душистой траве. Дети разошлись по палаткам. Некоторое время оттуда доносились весёлые голоса, смех, шутки. А потом всё смолкло. Рота уснула. Только два бойца-разведчика — Инка и Стёпка — сидят у костра. Тихо. И совсем не страшно. Потрескивают сучья, охваченные огнём, качаются, слегка колеблемые ветром, верхушки сосен! Стёпка сбоку смотрит на Инку. Совсем близко её глаза — большие, сияющие, цвета морской волны. Мягко падает на лоб каштановая прядь волос. На подбородке у Инки ямочка, тёмные ресницы похожи на стрелы. «Смешная девчонка!» — думает Стёпка.
И Инка думает. Она думает о том, что Стёпке очень подошла бы красноармейская шинель и папаха с пятиконечной звездой, такая, как была у её папы. Далеко уносит девочку воображение: и на ней шинель, сапоги, папаха. А год сейчас не тысяча девятьсот двадцать восьмой, а тысяча девятьсот восемнадцатый. И не знойный август сейчас, а январская стужа. Завтра роте нужно идти в наступление на беляков, врагов революции. И, вполне возможно, завтра они со Стёпкой погибнут в бою за Советскую власть и никогда больше не увидятся. От жалости к себе и Стёпке девочка чуть не расплакалась. Ей даже показалось, что стало холодно, и она вздрогнула.
Вдруг Стёпка вскочил и испуганно крикнул:
— Костёр!
Пламя его стало совсем маленьким, угольки потемнели, огонь угасал.
— Нет, ты не угаснешь! — рассмеялась Инка. Они набросали хворосту, еловых сучьев, всяких лесных щепочек, лежащих рядом, и пламя костра снова разгорелось.
— А я новый стих составил, — вдруг задумчиво проговорил Стёпка. — Про Красную Армию.
Армия Красная — с волей железною
Стой на посту впереди.
Красное знамя за дело рабочее
Крепче и выше держи.
В летнюю пору, в час зимнего холода
Смело иди в жаркий бой.
Знамя победное красного молота
Взвей над свободной землёй.
— Хочешь, я тебе посвящу этот стих? — после некоторой паузы спросил Стёпка.
Инка вся зарделась от радости, но Стёпка не заметил этого. Костёр пылал так ярко, что и у Стёпки горело лицо.
В три часа ночи явилась смена — Юра и Юлька. Оба заспанные, но серьёзные. Они отдали салют дежурным, и те молча ответили им.
— Костёр горит? — спросил Юра.
— Горит! Смотрите и вы, чтоб не угас! — ответил Стёпка.