— Успел.
— Я пересчитал патроны, ну и… — Усмехнувшись, Марсель тронул ладонью щеку Жильбера: Малыш, я даже не спросил, как ты себя чувствуешь. Ты в порядке?
— Если не считать, что по мне будто десять бочек проехалось, — в порядке.
— Ничего, оклемаешься, ты парень крепкий.
— Надеюсь.
— Где они тебя прижучили?
— В гараже моего дома.
— Много их было?
— Трое, считая Барта. Пришлось стрелять.
— Попал?
— Попал. Одного я кокнул сразу, второй, когда Барт их увозил, еще стонал. Я заставил Барга погрузить их в машину. А заодно погрузился сам, иначе запросто мог отдать концы прямо там, в гараже.
— И что же Барту было от тебя нужно, если он так расстарался?
— Я расколол одного из похитителей Дюбуа, ну и… Мне кажется, Барт об этом узнал. Хотя понятия не имею, как именно он смог это сделать.
— То, что ты его расколол, Барта почему-то не устраивало?
— Угадал. Тот парнишка, похититель, признался, что наводку на это похищение им дал Ланглуа.
— Ценное признание.
— Очень ценное. Особенно если учесть, что это признание мне удалось записать на пленку.
— Если это так, для Ланглуа это гроб.
— Именно. Но узнать об этой пленке Барт мог только с помощью сверхъестественных сил. Об этой пленке знал только я, а теперь знаем только мы с тобой. Признание того парня я записал втихую. Я держал магнитофон в кармане, и все. Понимаешь?
Помолчав, Марсель сказал:
— Действительно, странно. Впрочем, Барт тертый мужик. Он запросто мог об этом догадаться. Зная, что ты работал в полиции, он мог просто-напросто предположить, что ты незаметно включил магнитофон.
В палате наступила тишина. Наконец Марсель сказал:
— Вот что, малыш, по-моему, тебя надо отсюда увозить.
— Увозить? Куда? — При одной мысли о перевозке Жильберу стало плохо.
— В другую больницу. Сюда запросто может заявиться Барт, чтобы попытаться выудить у тебя эту пленку. Или просто узнать у тебя, кто и что ты. И чем ты дышишь.
Такой слабости, какую он испытывает сейчас, подумал Жильбер, он не испытывал еще никогда. Но отдать концы в лапах людей Барта — хуже не придумаешь. Помолчав, он сказал:
— Если Барт решил бы сюда прийти, он бы давно уже эго сделал. Ведь я лежу здесь уже третий день.
— Третий день самое время, чтобы узнать, в какой именно больнице и в каком отделении ты лежишь. Нет, малыш, тебя нужно увозить. Конечно, я мог бы добиться, чтобы около тебя выставили полицейский пост. Но очень боюсь, что это сразу же наведет на тебя Ланглуа.
— Не нужно никакого полицейского поста, — сказал Жильбер.
— Не нужно? — переспросил Марсель.
— Не нужно. Если ты в самом деле боишься, что сюда придет Барт, запиши телефон. — Продиктовав телефон и подождав, пока Марсель его запишет, Жильбер продолжил: — Спросишь Шарля Секо, это мой друг. Ты можешь ему полностью доверять.