— Начальника, чукча не лингвист, чукча радист, аднака, — тут же стал придуриваться Тирли. — Дракон, ты сам на десятке наречий допрашивать можешь, если ни ты, ни Стингер язык не опознали — то и я вряд ли что-нить рожу. Ну, поприсутствую конечно. Комар, гони тушняк, уже два раза щелкнула, сейчас рванет, — без перехода пристал он к саперу. Тот выкатил из костра банку и пинком отправил радисту. Тирли ловко пристроил горячую консерву между ботинок и стал ее вскрывать.
— Командир, ты лучше скажи, какие наши дальнейшие планы? Ну или намекни хотя бы?
— Информации мало, с девчонкой бы пообщаться. Отец Яков, тебя никакие святые откровения не посещали в последние полчаса?
— Не богохульствуйте, а, — священник кружил вокруг костра, видимо, пытаясь устроиться так, чтобы не видеть трупы и морщился от запаха съестного. — Как вы есть можете, тут же кровью просто воняет.
— Нет, батюшка, — серьезно сказал Стингер, вытаскивая из костра очередную банку, — это еще не воняет. Бывает гораздо хуже.
— Куда уж хуже… А что касается вашего вопроса… Ничего не могу сказать. Не знаю… А с девушкой я могу попробовать помочь. Мне с разными людьми приходилось общаться, и не только с людьми…
— Хорошо, — кивнул я. — Только я вас умоляю, воздержитесь от проповедей, пока хотя бы. С ее то внешностью… Черт… Ой, — только сейчас я сообразил что в нашей ситуации накликать пожалуй уже удалось. — Ну вот как ей объяснить кто такие черти и как мы к ним относимся…
— Ни фига не черт, — заржал Стингер, — У нее ноги не волосатые и копыт нету, я хорошо рассмотрел.
— Ясно, что ничего не ясно, — Тирли задумчиво посмотрел на огонь. — Не нравиться мне, что мы тут торчим, как прыщ на ровном месте.
— Мне тоже. Но жаба душит все это барахло здесь бросать. Сам ведь понимаешь, это явно не переселенцы…
— Да понятно, командир. Я тоже думаю, что это торговец, ну или на крайняк груз под охраной гнали. В любом случае можем на премию рассчитывать, ну если объясниться получится. Ладно, пойду Волосатика сменю. Самонаводящийся, отдолжи «Винторез», все равно он у тебя не родной, — Тирли довыскреб тушенку, облизал ложку и сунул ее в карман.
— Да хоть совсем забирай, — ответил Стингер. — Вон она, к рюкзаку привязана. Все равно из меня снайпер, как из дерьма — пуля.
— Хорошо, что напомнил, — вмешался я, конечно очередное нарушение инструкций, но по делу ведь, но молча спускать не буду. — Как появиться время — будешь опять тренироваться с незаряженной винтовкой…
Стингер скорчил недовольную морду, Тирли же отцепил винтовку от рюкзака и полез на фургон.