Элеоноре было все безразлично. Она думала только о разговоре с Броули и надеялась, что Шон уже плывет на корабле в Америку.
Она посмотрела на свое отражение в зеркале, лицо было бледным, даже бриллиантовая диадема с прикрепленной к ней фатой не могла украсить ее, не добавляла красок своим блеском, и невеста выглядела больной. В таком состоянии к лицу был скорее траур, чем свадебный наряд. Она скорбела о потере лучшего друга и мужчины, которого любила. И думала, что эта скорбь останется с ней навсегда.
Ее подавляла мысль, что скоро надо будет спускаться вниз и идти в церковь, чтобы стать женой Питера. Ни в чем не повинного, доброго, порядочного Питера, любившего ее, без всяких сомнений. Она поступила с ним дурно, изменила ему сегодня ночью и собиралась совершить еще более нечестный поступок — выйти за него замуж без любви.
Лиззи успокаивающе положила руку на обнаженное плечо невесты. У платья были короткие взбитые рукава, широкий низкий квадратный вырез и пышные юбки в форме тюльпана. Оно было из кружев, расшито жемчугом и серебряными нитями, с длинным атласным шлейфом.
— Дорогая, ты молчишь уже час. Не хочешь поговорить? Ты пугаешь нас с Джинни.
Элеонора закрыла глаза, ее охватило отчаяние. Что она делает? Она не любит Питера, любит Шона. Но как он мог так с ней поступить, даже если она сама соблазнила его? Бросить, убежать после всего, что произошло между ними. Она не станет выходить за Питера. Это нечестно и низко.
Потом ее снова охватило безразличие. Не хотелось двигаться, думать, она чувствовала себя разбитой и больной.
— Элеонора? — вступила Вирджиния. — Ты выглядишь так, будто кто-то умер. Ты пугаешь нас.
Она взглянула на милое лицо невестки, их взгляды встретились в зеркале.
— Но это действительно так. И я не люблю Питера. Я не могу выйти за него. — И она горько улыбнулась. — Питер не заслужил такого отношения.
Вирджиния и Лиззи обменялись тревожными взглядами.
— Но кто умер? — спросила Лиззи.
— Я. — Она была похожа на застывшую мраморную статую. Только слабо поднималась и опускалась грудь под кружевом, что означало признаки жизни. — Я умерла. И это, наверное, уже ад.
— Я пойду за графиней. — Лиззи сама побледнела от волнения. — Ей надо быть здесь, это важнее, чем последние приготовления.
Элеонора посмотрела на нее.
— Он не любит меня. Я была такой дурой, поверив в то, чего нет. Но хуже всего то, что я все равно люблю его.
Вирджиния забеспокоилась:
— Где, он? Бог мой, солдаты были здесь вчера и появились сегодня. Девлин должен знать, что его брат здесь.
— Он ушел вчера ночью. И не вернется, потому что сейчас, наверное, уже плывет в Америку. — Она говорила так, будто была в трансе.